— Почему мы его не видели? — пробубнила я Нике.
— Потому что мы не заходили сюда, — заговорщически прошептала она. — Ни одного посетителя внутри! Цены, наверное, запредельные.
Я поежилась. Не может так случиться, чтобы мы столько колдовали, а платье вышло нам не по карману.
Пока мы с Никой следили за продавщицей с золотистым нарядом, к нам подошла вторая.
— Ищете что-то конкретное? — с доброй улыбкой спросила она.
— Я бы примерила вот то золотистое!
— Пожалуйста, пойдемте.
Таких богатых примерочных я еще не видела ни в одном магазине. Настоящие маленькие комнаты с диваном и столиком. Последний, на счастье, уместил груду моих покупок.
Я приложила платье к себе и заглянула в зеркало. Волосы горели пламенем на золотистой ткани. Драгоценный металл отражался даже в зеленых глазах.
Село, будто бы шили прямиком на меня.
— Сколько оно стоит? — я вышла из примерочной и покружилась перед Никой. — То самое!
— Ну все, Герман теперь тебя никуда не отпустит, — надулась она.
Продавщица отошла к стойке с платьями и, покопавшись, вытащила такое же, только серебристое. Отыскала на нем резную бирку и, не моргнув, ответила:
— Тридцать восемь тысяч. Оно последнее, осталось с новогодней коллекции.
Глаз у Ники дернулся, и продавщица тотчас добавила:
— Это уже с большой скидкой.
Глава 19. Уговор дороже денег
Я зажмурилась, чтобы постараться вычислить, сколько денег у меня осталось. Два платья, блокноты, поход к гипнотерапевту и ночная сорочка, чья цена абсолютно не уложилась в голове. Итого?
— Должно хватить! — перебила Ника мои тягостные подсчеты.
Я раскрыла сумку и вытащила ворох бумажек разных цветов. Складывала одну купюру к другой, внимательно подсчитывая.
— Тридцать семь, — подняла я глаза на продавщицу. — Больше нет.
Я с тоской шмыгнула носом, но не из-за того, что на платье не хватало какой-то тысячи рублей. Из-за другого. Если я отдам сейчас все деньги, у меня снова ничего не останется. Только пакеты с покупками, да комната с холодильником у Германа. Несколько часов назад в сумке лежали свободные пятьдесят две тысячи, а теперь не окажется ни одного рубля.
— Одолжу, сколько не хватает, не реви, — похоже, Ника заметила мое невеселое состояние.
— Но больше нет, — жалобно всхлипнула я, а продавщица сделала вид, что мы ей теперь не интересны, и отошла.
— Как нет?! Не последние же! — хмыкнула Ника. — Между прочим, ты живешь с человеком, которого все, кому не лень, обвиняют в том, что он жестко стрижет деньги. Потому его и прозвали «магом». Никто не умеет настолько легко делать деньги, как мужчина с фамилией «Оро».