Он замурчал в ответ и расслабил мышцы. Дыхание стало спокойнее. Я краем глаза посмотрела, не уснул ли. Может, и так сойдет?
Нет, ресницы дрожат. Губы приоткрыты. Получает удовольствие от нарисованных на спине сердечек.
«Не знает, что ему предстоит!» — коварно хихикнула я про себя.
Завершая рисунок очередного сердечка, я ткнула в точку под одним из бугорков у Германа на спине.
— А-а! — заорал мужчина и повернул голову.
Васильковые глаза потемнели от гнева.
Надо же, какой эффект! Раскричался! Остатки сна напрочь мне разогнал. Из-за него сама не засну.
Пока он не поднялся, я во второй раз вознесла пальцы вверх. Однако теперь не для того, чтобы сыграть на музыкальном инструменте, а чтобы сделать их грозным орудием, несущим сон!
— Какого?! — успел хрипло вымолвить мужчина.
Тык.
Тык!
Я решительно нажала одну за другой две точки, и Герман беспомощно рухнул на покрывало, дернув левой ногой. Полностью расслабился под моими хрупкими ладошками. Разомлел. Молчал, не двигался. Даже мятное масло не пригодилось.
Я всегда знала, что массажист из меня отменный!
Наконец, мужчина засопел. И все-таки ткнула в правильные места! Я довольно причмокнула и нарисовала ему ладонями на спине завершающее сердечко.
Дело сделано. Вот и выспится наш добрый молодец!
Не решалась уйти сразу. Вечно бы любовалась искусно выполненной работой. Как герой тихонько лежит на животе, едва слышно посапывает. Тише домашнего любимца Ники. Я вспомнила голенького кото-ящера в пижаме и громко хихикнула.
Герман не шелохнулся, спал.
Завтра ведь проснется?
Я потерла руки. Что-то зябко сделалось.
«Непоколебимая уверенность в результате!» — вспоминалось мне напутствие Ники.
Я развернулась и отправилась в соседнюю комнату досматривать сны.
***
Проснувшись, я не спешила вставать. Подышала, помахала на себя руками, уверяя, что лечебная процедура прошла успешно, Герман отоспался и ждет меня в соседнем номере.
Я замерла и прислушалась к звукам.
Ладно! К любым шорохам. Нас разделяла не такая уж широкая стена. Если он встал и собирается на встречу с мастером фэн-шуй, то я услышу.
Ну же! Скрипи дверца шкафа, грохочи обувь, брюзжи Герман!
Как назло, стояла унылая тишина.
Я осторожно вылезла из-под одеяла и на цыпочках подобралась к стене. Приложила ухо. Подай же знак, что живой!
Уперлась руками в шершавую поверхность, чтобы не упасть от давящего на уши безмолвия.
Ни шороха, ни звука. Тишина.
Ну, и грохот моего сердца, перебивающий шум пульса в голове.
«Знак!» — взмолилась я.
В дверь постучали. Три оглушающих четких удара, после которых захотелось спрятаться в шкаф.