– Кстати, о дочери. Что ты ей наговорила, что я застал её дома в слезах?
– Ничего, кроме правды. Она у тебя не совсем удалась, как гадкий утёнок. И отсюда я делаю выводы, что твоя жена не блистала безупречной красотой. Девочка видимо, похожа на неё?
Романов подошёл к ней ближе и грубо схватил её за руку.
– На твоём месте, я бы не касался светлой памяти моей жены своим грязным язычком, пропитанным ядом желчи. Ты и мизинца её не стоишь. Моя жена была не только самой красивой, но и настоящей женщиной с большой буквы, вызывающей восхищение и уважение. А ты вызываешь у меня только жалость. От того, что рано или поздно захлебнёшься в той ненависти, что разрослась у тебя внутри, по отношению ко всем людям не достойных, как ты считаешь твоего королевского внимания.
Она коснулась его руки своими пальцами.
– Паш, ну прости меня. Я не хотела обижать твою жену и тем более память о ней.
– Я надеюсь, что ты искренне сейчас говоришь об этом. Извини, но мне нужно идти.
– Паш, останься.
Он отстранил её руки, которыми она ухватилась за рукав его рубашки.
– Ира, ты не поняла меня? Я разрываю наши отношения. Мы больше не вместе.
– Это из-за дочки или твоей новой любовницы?
Павел обернулся и внимательно на неё посмотрел.
– Особой причины нет. Просто я решил, что больше не хочу тратить свою жизнь на тебя.
– Вот как? Ну что ж, смотри, не пожалей.
Он посмотрел на неё оценивающе.
– Пожалею? Я уже жалею. О том, что не сделал этого раньше.
Павел вытащил из кармана ключи от её квартиры и положил на тумбочку перед её глазами.
– Пока, – громко произнёс он и направился к выходу.
Когда дверь за ним захлопнулась, Ирина схватила ключи и запустила ими в стену.
Она стояла у окна, крепко сжимая свои ладони в кулаки, и смотрела на отъезжающую со двора машину Павла.
– Ну, ничего Романов, мы ещё с тобой поквитаемся. Ты ещё пожалеешь, что так со мной поступил, – произнесла она вслух, и резко задвинув занавеску, вернулась к кровати.
****
С самого раннего утра Валерия суетилась одна в приёмной. Увольнение Маргариты повлекло за собой огромный вал работы, с которым ей теперь приходилось справляться самостоятельно.
Влад целый день злился, подгонял её, не разрешил уйти на обед вместе со всеми и завалил дополнительной работой по планированию его рабочего графика на январь месяц.
Ольховский сам безуспешно пытался дозвониться Марго, но девушка упорно не поднимала трубку. Вся работа в офисе пошла наперекосяк. Поэтому, когда на пороге приёмной Ольховского появились Романов и Павловский, их с радушием точно никто не встречал.
С удивлением во взгляде, осматривая творившийся в приёмной хаос, Романов, всё-таки попытался обратиться к секретарю.