Шейн сбежал вниз по ступенькам, жадно глотая воздух, и со смехом показал мужчине характерный жест:
— Передай Никки, что хрен я лягу в дурку!
— Я отвечаю только перед мистером Миллером, — мужчина попытался переместить зонт над подопечным, но не вышло — тот не думал мириться с ситуацией, — Если не будешь подчиняться, Шейн, не выйдешь за пределы Уандсворт, ясно?
Шейн поднял голову вверх, чтобы оглядеть каждую деталь высокого здания, от которого ужас пробирал до самых костей. Оставаться здесь ещё хоть на день — пытка, именно поэтому покорно кивнул разозлённому адвокату.
— Ясно.
— На твоём месте я был бы благодарен сестре, и не оскорблял её. Мы приложили немало усилий, чтобы не доводить дело до суда.
— Вы, конечно, перетрудились, — издевательски хохотнул Шейн, — В особенности моя сестра, трахаясь с твоим боссом в Америке. Кстати, с тобой тоже? Вы чередовались, или может одновременно потели над моим «дело»? В любом случае, ты классно поставил на место уёбка, настоявшего на моём заключении.
Джордж ничего не ответил. Годы практики подсказывали — смысла вступать в полемику нет, как и нет смысла выпускать обезьяну «в люди». Но услуга, оплачиваемая в срок, заставила плотно сжать губы, попытаться не раскрошить зубы от злости, и кивнуть в сторону автостоянки.
— Поехали, Шейн.
— Я хочу покурить, — достал из кармана пачку сигарет и в немом вопросе уставился на мужчину, — Зажигалка?
— Жду в машине!
Не дожидаясь, когда парень вернёт зажигалку, Джордж стремительно покинул территорию колонии, то и дело вздрагивая от ледяного дождя. Даже зонт не спасал от озноба, однако Шейну, напротив, было душно. Желанная сигарета лишь усугубила положение, запахом дыма напоминая камерную грязь, отбитых соседей и самодовольные рожи старожил.
Идти за адвокатом не хотелось также сильно, как и докуривать промокшую сигарету. Хотелось свободы, о которой на коленях молил сестру, считал дни до возможности позвонить ей, верил её страдальческому тону, — всё для чего? Чтобы узнать, как она радуется жизни в Нью-Йорке, держа под каблуком богатого папашу? Так ещё брата решилась контролировать: лети в Америку, лечись в клинике… Что, блядь, ещё сделать?
— Эй, бро! — костлявая рука сокамерника повисла на плече Шейна и попыталась притянуть ближе к долговязому телу, — Круто, а? В один день вдохнули запах свободы!
— Очень круто…
— Может, нагрянем в паб? Я так соскучился по элю!
Шейн в раздражении сбросил руку счастливого сокамерника:
— Отвали!
— Ты чего, бро?
Шейн схватил приставалу за грудки и со всей силой приложил неустанно говорящую голову о своё калено.