— Я тебе не бро, — холоднокровно сообщил молодой человек, позволяя сокамернику опуститься на землю, и новым ударом ноги заставил согнуться пополам, — Меня зовут Шейн, уяснил?
— За что? — прохрипел парень в попытке подняться, но очередная подножка распластала его по луже.
— Меня зовут Шейн Стаффорд! И мы больше не на зоне.
Молодой человек оправил задравшиеся рукава и в отвращении уставился на скорченного сокамерника. Он был готов разнести все постройки на проклятой земле, всех тупорылых подростков, пришедших полюбоваться камерной жизнью, и всё то, что как-то, пусть косвенно, напоминало о гнилом месте.
Шейн перешагнул через скулившего сокамерника, с удовлетворением наблюдая за расквашенным носом, и направился в сторону автостоянки. Нью-Йорка, так Нью-Йорк.
— Голос у тебя, какой-то подозрительный, — задумчиво протянул Эйтон на другом конце телефона, — Утром ты обычно в скверном настроении.
— Будешь донимать глупыми вопросами — познаешь всю мою скверность.
В противовес своим угрожающим словам не мог сдержать улыбки, быстрым шагом маневрируя между собирающимися по своим домам посетителями отеля.
— Всего лишь один вопрос… Ты трахнул ту брюнетку?
— Брюнетку? Дай-ка припомнить…
Эйтон рассмеялся:
— Если ты с ней переспал, то я готов поставить тебе памятник. Ты видел, как она на меня смотрела? У меня аж яйца съежились от страха.
Остановился напротив нужной двери и, прежде чем постучать в апартаменты, ответил другу:
— Теряешь сноровку, Эйт. У меня от её взгляда встал.
— Ах, ты ж…
Сбросил вызов и постучал в дверь, но дожидаться ответа больше пяти секунд не посчитал нужным — открыл апартаменты и вошёл внутрь.
Навстречу тут же вышел Чарльз, который явно спешил впустить гостя, но замедлил шаг при видя самостоятельного проникновения.
— Как ты вошёл?
— Ключ, — для наглядности помахал пластиковой карточкой перед лицом брата, — Всего-то парочка комплиментов симпатичной девочке-администратору. Ты один?
Прошёл в гостиную, заглянул на кухню и почувствовал, как положительный настрой медленно сменился разочарованием. Уже уехала?
— Не один, но нашему разговору никто не помешает. Пройдём в кабинет.
Мы прошли в соседнюю комнату, в которой сразу же в глаза бросился большой дубовый стол и кожаное кресло. Будучи скромным гостем, я оставил коронное место для хозяина, а сам облокотился о холодную дверную поверхность. Намётанный взгляд зацепился за фужер на придиванном столике, и я присвистнул:
— Снова грешишь попойками?
Чарльз непонимающе проследил за моим взглядом, и, поняв о чём я, тепло улыбнулся:
— Это Никки оценила здешнюю выпивку. Она, знаешь, любит…