– Если девушка ценная, или ее замуж хотят отдать, – потупившись вмешалась в мужской разговор Зуля, – то для таких специальная комната есть. Она хорошо спрятана, и в нее трудно попасть.
– Рассказывай! – хором выдохнули мужчины.
* * *
К утру Клеточке стало плохо. Действие обезболивающего закончилось, у нее поднялась температура, начался озноб. Стуча зубами, девушка куталась в оставленный ей плед и тихонько плакала. Не было сил даже дотянуться до стакана с водой. Вдруг скрипнула дверь и внутрь вошла девушка. Секлетинье было плохо видно, из-за слез, но поначалу ей показалось, что это та самая бойкая, которая привела врача. Но нет, девушка была другая и старше. Она склонилась над Клеточкой, коснулась рукой ее лба и крепко сжала губы. Потом спросила шепотом:
– Встать сможешь? На улице ждут…
Шатаясь, как пьяная Секлетинья поднялась на четвереньки, потом цепляясь за незнакомку приняла вертикальное положение. Тут лунный свет просочился через окно, и ночная гостья увидела опухшее лицо пленницы. Сдавленно охнула, закутала девушку в плед с головой и потащила к двери на себе. Уже на пороге шепотом предупредила:
– Идем быстро и тихо. Отлежишься потом.
– Ребра! – свистящим шепотом ответила Клеточка, чувствуя, что еще чуть-чуть и незнакомка ткнет ее прямо в синяк.
– Где? – кажется лицо гостьи побелело.
– Слева!
– Меняемся!
Прислонив Секлетинью к стене, молодая женщина обошла ее и встав слева сказала:
– Опирайся сама, если что я подхвачу справа. Идем!
Путь по огромному, запутанному дому практически не отложился в памяти Клеточки. Она лишь старалась не шуметь, и не упасть! Женщина вела ее через какие-то комнаты, узенькие коридорчики, кладовки… Когда они вдруг выпали из духоты очередной «крысиной норы» в прохладу июньского рассвета, и перед ними очутились два странно одетых типа, Секлетинья упала в обморок, как только услышала знакомый шепот:
– Хвоста нет?
Что ответила ее спутница, девушка уже не слышала. Соловей подхватил сползающую девчонку и услышал панический шепот Зули:
– У нее ребра!
Хорошо, что поймал за руки! И все равно пришлось осторожничать, с помощью Алехана укладывать девчонку на руки и бегом нести к припрятанному в переулке джипу. Друг быстро пристегнул свою жену, а Горецкому пришлось ехать на заднем сидении, держа бледную до синевы девчонку на руках.
– Алехан, к бабке ее нельзя, к тебе тоже, к вам приехать могут. Давай к Софье!
Водитель кивнул и плавно свернул на дорогу, ведущую к дому Икконов. На счастье Соловья, сестру уже подняли неугомонные близняшки, так что она сама открыла им ворота, впустила гостей, и тут же проводила Алехана с женой. Им предстояло создать себе хорошее алиби, и старательно делать вид, что они ничего не знают о пропаже в большом клановом доме.