За покушение на других невест эту девушку он мог казнить без суда и следствия, так что он просто собирался дать ей то, чего она хотела. Хотела стать княгиней? Становись, но срок твоей жизни в этом статусе будет недолог.
Однако этим утром обстоятельства изменились.
Князь Травоядных оборотней самолично явился в ледяное княжество просить... за собственную внебрачную дочь. Будь она дочерью одного из аристократов, и Элед отказал бы, но дочь князя – существо неприкосновенное, даже если она совершила преступление. Конечно, Князь Травоядных обещал, что самолично накажет Наску, но будем честны, максимум, что он сделает, так это запрет ее на какое-то время.
Из ледяного княжества девушку забрали еще утром несмотря на то, что это отразится на ее репутации. Лучше любая жизнь, чем ее отсутствие, – так постановил ее отец.
– И очень жаль, что вам придется изменить свой выбор. – Казначей отводил глаза, стараясь не смотреть на своего властителя.
Всем в этом кабинете было неуютно. Хотя бы потому, что совет не оставлял выбора собственному князю. Еще вчера трое из его людей определились со своими симпатиями, о чем и сообщили Эледу...
А впрочем, на самом деле их было четверо. Казначей сам просил за собственного сына и за госпожу Фарн, но Князь Льда, даже не обдумав ответ, отказал. И теперь жалел. Из всех невест свободной оставалась только она.
Ледяной дракон молчал. От его решения фактически уже ничего не зависело. Все решилось само по себе, но из головы мужчины никак не выходили жестокие слова Таизии: “...В том, что случилось с невестами, есть и ваша вина. И я сейчас очень зла на вас. Хотите сделать еще хуже? Все в ваших руках”.
Да, она была права. Все в его в руках, и ее судьба в том числе.
К сожалению.
– Нам необходимо решить все сегодня, – вытащил голос начальника стражи его из тягостных дум. – Потому что завтра вас ждут на совет князей, созванный внеурочно и...
– Я знаю, – с яростью оборвав речь подчиненного, Элед порывисто поднялся и подошел к окну.
Прямая спина – как палка. Напряженные плечи, пальцы, сжатые в кулаки. Еще немного, и его зубы превратятся в крошку от того, как сильно он их сжимал.
Но он должен был произнести это вслух. Не хотел, не желал, сопротивлялся, но должен был.
– Моей женой станет Таизия Фарн, – произнес он безжизненным голосом, пустым взглядом уставившись сквозь стекло. – Готовьтесь к торжеству, и сегодня... Я хочу, чтобы сегодняшний день ей понравился.
– Устроить романтическую прогулку? – деловито поинтересовался секретарь.
– Что-нибудь особенное. Лучший день в ее жизни.