– То есть ты не уверен? – растеряно улыбнулась Яна.
– Нет, – с сожалением признался Кирилл. – Я всего лишь единожды обращался к памяти прежнего носителя своей силы, и не могу сказать, что это легко.
– То есть даже тебе было тяжело, так как же может получиться у меня?
– Так вы нам не поможете? – упавшим голосом спросила Лора. В ее глазах полыхнула боль утраченной надежды. И даже на лице Томаса Яна успела разглядеть разочарование.
– Хорошо, я попробую, – сказала она тогда. И добавила, скорее, уговаривая себя: – Хотя бы попробую….
Лора тут же ожила, заулыбалась и чуть было вновь не кинулась девушке в ноги, но та поспешно ее остановила:
– Не надо, перестаньте же! И отведите меня к вашей дочери…
Женщина часто-часто закивала и торопливо направилась к двери, увлекая за собой Яну. Кирилл и Томас, обменявшись напряженными взглядами, устремились за ними.
Лора вывела Яну на улицу, обогнула дом и остановилась около беседки, плотно обвитой плющом.
– Джина уже давно не заходит в дом, отказывается, – стала сбивчиво объяснять женщина. – Живет здесь… А последние дни почти все время лежит, не двигаясь… Джина, девочка моя, выходи, – ласково позвала она. – Мы нашли иригу, она поможет тебе…
Когда из-за беседки показалась волчья морда, сердце Яны затарахтело от волнения: а вдруг не получится помочь? Вдруг она зря дала им надежду? Ведь если быть честной, шансы на успех ничтожны.
Волчица, некрупная и очень худая, вышла на свет и уставилась на Яну глазами, полными тоски и обреченности. «Нет, ты должна сделать все, что в твоих силах!» – не в силах выдержать этот взгляд, приказала себе девушка. В поисках поддержки, она посмотрела на Кирилла, и тот ответил ей ободряющей улыбкой. Стало немного легче…
Яна подошла ближе к Джине и осторожно положила ладонь ей на спину, та чуть вздрогнула, но не отшатнулась.
– Приляг, – шепотом попросила девушка, поглаживая волчицу. Джина судорожно вздохнула и опустилась на землю.
Яна по-прежнему не знала, что будет делать дальше. Кирилл сказал, чтобы она доверилась своему чутью, поэтому девушка ждала какого-то знака. Она прикрыла глаза и, продолжая гладить волчью спину, обратила взор в себя. Сосредоточившись, нащупала сосуд своей силы, затем же рискнула заглянуть глубже, пытаясь отыскать нечто, о чем пока совсем не имела представления. «Пожалуйста, пожалуйста…– мысленно молила она, взывая к той самой памяти ведьм. – Помогите мне… Помогите… Пожалуйста… Подскажите… Направьте…» Она все повторяла и повторяла одни и те же слова, не замечая, как погружается в некое подобие транса. В какой-то миг связь с реальность потерялась, сознание Яны будто отделилось от тела, и вокруг стали проступать очертания уже виденного: стена дома, сад, беседка. Только цвета предметов были совсем иные, будто на негативе фотопленки. Лишь одна волчица, мелко дрожащая под ее ладонью, оставалась серой. А затем Яна увидела светящиеся нити, голубую и красную, что оплетали тело зверя в хаотичном порядке. Но если красная везде была ровной и целой, то голубая в нескольких местах имела разрывы, из-за чего концы нити расползались в разные стороны, образуя в общем плетении бреши. «Вот оно», – озарило девушку. Эти нити и есть та самая сила, на которой держатся ипостаси оборотней: красная, по всей видимости, отвечает за сущность зверя, голубая – человека. Возможно, если попробовать соединить разорванную нить, то можно будет вернуть Джине человеческий облик. Только как это сделать? Яна попыталась шевельнуть рукой: от той сразу же будто отделилась полупрозрачная проекция, сама же ладонь по-прежнему лежала на спине волчицы. Девушка попробовала то же самое сделать с другой рукой: получилось! Руки-проекции послушно устремились к нитям и стали быстро залатывать дыры, соединяя разорванные концы. Те срастались мгновенно, стоило поднести их друг к другу. Яна не спешила радоваться, сосредоточилась на деле, стараясь не упустить ни единого, даже мельчайшего разрыва, и лишь когда с последним было покончено, позволила себе улыбнуться. «Спасибо», – поблагодарила она за помощь своих предшественниц-ведьм и открыла глаза. Мир приобрел привычные краски. Яна на секунду сощурилась от яркого солнца, когда же глаза привыкли к свету, увидела перед собой девушку-подростка, которая обхватила себя руками за плечи и сжалась в комок, пытаясь прикрыть наготу. Яна сперва одернула ладонь от ее голого плеча, и только в следующий миг осознала, что это и есть Джина в своем человеческом облике.