– Что с настроением? – Кирилл старался говорить жизнерадостно, хотя поведение девушки снова начинало настораживать.
– Ничего, – безразлично повела плечами та. – Не считая того, что жизнь – отстой… Даже погода против.
Кир удивленно сморгнул и бросил взгляд на чистое голубое небо за окно.
– А по-моему, погода сегодня прекрасная. В Питере день без дождя – уже праздник, – заметил он с улыбкой.
Но девушка не разделила его радости, хмуро проговорив:
– Уверена, дождь не заставит себя ждать…
– Эй, что за пессимизм? – ободряюще подмигнул Кирилл, а затем решил сменить тему: – Пойдем сегодня тренироваться?
– Нет, – прозвучало мрачно.
Яна взяла свой кофе и вышла из-за стола.
– Почему? – Кирилл растерялся.
– Потому что мне лень, – она шаркающей походкой направилась прочь из кухни. – И, вообще, не трогай меня… У меня нет ни настроения, ни желания тренироваться. Сейчас и когда-либо еще… Оставь меня в покое. Все оставьте меня в покое…
Кирилл, уже догадавшись, в чем дело, проводил ее сокрушенным взглядом.
Ну вот, не успели отделаться от одного демона, как пришел другой, на этот раз уныния и лености…
Настроение было отвратительное. Яне казалось, что такого с ней не случалось с того самого время, как погиб Олег. Нет, даже тогда все было по-другому: больно, невыносимо, убийственно, но остро. Все чувства как на надрыве, на пределе. Сейчас же ее изматывала апатия. Она затягивала в себя как то самое болото или зыбучие пески – медленно, но неизбежно. И противиться этому не было никаких сил. Не хотелось ничего: ни двигаться, ни говорить, ни улыбаться. Лежать, просто лежать, игнорируя холод или боль в затекшей конечности. Еда тоже не вызывала никакого аппетита, даже кофе, который Яна приготовила себе утром, уже давно остыл, так и оставшись нетронутым. Время тоже потеряло свою значимость, только стрелки часов мерно тикали, навевая дрему.
Появление в спальне Кирилла вызвало лишь легкий всплеск недовольства, который тут же унялся, скрытый плотным облаком безразличия.
– Вставай, быстро, – его голос сейчас звучал раздражающе, как жужжание надоедливого насекомого, и Яна, взяв подушку, прижала ее к уху. Так-то лучше…
Но долго благостной тишине продлиться не дали. Кирилл отнял подушку и прокричал почти в лицо:
– Вставай! – и уже тише, но с нотками угрозы: – Или я сам тебя подниму.
– Отстань, – отозвалась Яна.
– Сама напросилась, – вздохнул Кирилл и сдернул с нее одеяло.
Яна взвизгнула, когда он подхватил ее на руки и, перекинув через плечо, как куль с мукой, куда-то понес.
Оказалось, в ванную. Там Кир включил на полную мощность кран и приказал: