— Стас…
— Что?! Что, Стас? Ты приехала рассказать, как провела вечер? Извини, но мне неинтересно. Выслушивать пьяный бред не входит в мои обязанности.
Саня опешила от такой неприкрытой агрессии.
— Арес, ты чего? Нечего рассказывать-то, у нас с Володей ничего не было, — растерянно сказала она и закашлялась; зря надышалась холодом на крыше, еще простудиться не хватало.
— Он импотент?
— Да что вы все как сговорились?! — вспылила Саня, чувствуя обиду за Володю. — Просто мы решили подождать до нашей гипотетической свадьбы.
— Он девственник?
— Ну не бабник же, как ты, — буркнула она и сама удивилась, сколько горечи прозвучало в словах. Подойдя к дивану, Саня плюхнулась рядом с Аресом, положила голову ему на плечо и уныло сказала: — Меня знобит.
Стас оттаял и обнял ее, притягивая к себе. Взлохматил ей волосы и поцеловал в макушку.
— Все будет хорошо, — пообещал он, и у Сани снова выступили слезы на глазах. Вот тебе и не плакса.
— Не знаю. Иногда мне кажется, что хорошо уже никогда не будет, — призналась она. — Я как гадалка. Другим людям умею советовать и предсказывать, а собственная жизнь так и остается неясной, и негде взять ориентиры. В итоге иду вслепую по четкой линии, в надежде, что логичная схема поможет избежать ошибок… И вот я к чему-то стремлюсь, строю планы, сражаюсь… вперед, через тернии к звездам… А потом оно все оказывается каким-то странным, не моим, ненужным.
Стас тяжело вздохнул и, развернувшись к Сане, крепче обнял ее за плечи одной рукой, а второй приподнял ее подбородок, нежно поглаживая щеку. Улыбнулся, согревая взглядом.
— В тебе говорит алкоголь. Спьяну часто в депрессию тянет.
— Во мне говорит одиночество. Думаешь, у оптимистов не бывает приступов меланхолии?
— Ты устала. Проспишься, и сомнения уйдут.
«А ты? — хотела она спросить. — Ты тоже исчезнешь?»
Наверное, что-то такое отразилось в ее глазах, потому что Стас замер и тяжело сглотнул. Едва касаясь, провел большим пальцем по ее губам и оторожно напомнил:
— Я обещал тебя не трогать.
У него были прохладные пальцы, а в волосах блестели капли растаявшего снега. Сане вдруг так захотелось, чтобы ее приласкали, что даже противно стало от себя. Они ведь со Стасом друзья, разве можно рушить такие надежные отношения ради минутной прихоти?
Если бы Саня была трезвой, то она бы, конечно, остановилась. Но смесь мартини и текилы в крови шептала совсем другой ответ. Ей хотелось украсть хотя бы пару мгновений страсти, чтобы снова задышать полными легкими.
Когда сдерживать пружину волнения в груди стало нестерпимо больно, она подалась вперед и ловким движением оседлала Ареса, уперев колени в диван. Охранник попытался ее снять, но Саня лишь крепче сжала мужские бедра.