Теплый вечер, первые звезды на небе… Красота.
Бассейн находился во внутреннем дворе, и по периметру горели низкие фонари. На столике мерцали бокалы с розовым вином, ловя блики больших квадратных ароматических свечей; любимый Настин аромат — зеленого яблока.
У подруги была мощная музыкальная система, которую она любила слушать на полной громкости. Не потому, что устраивала шумную вечеринку, а чтобы просто отвлечься и перебить неуправляемый поток мыслей, как она объясняла. Сейчас она включила громоподобную музыку специально: Большой Босс с Цербером сидели в доме, в рабочем кабинете, обсуждая дела. Действительно, чем еще заняться двум холостякам в субботу вечером?
Цербер уже выходил один раз, приказав приглушить звук; Настя, мило улыбнувшись, согласилась, а сейчас снова сделала громче.
Арес отдыхал в кресле неподалеку, в укромном углу за небольшой лужайкой; дремал, как обычно, прикрывшись темными очками. Саня улыбнулась: ему спать не мешали ни громкий звук, ни кошмары. Он мог бы уснуть стоя, если бы только дали возможность.
Заиграла песня, которую Настя — и это даже не обсуждается — выбрала со скрытым умыслом: «Чем выше любовь, тем ниже поцелуи».
— Допрыгаешься, подруга. Цербер придет и оторвет тебе голову за такие игры.
— А что такого? — Настя невинно похлопала глазами. Еще зимой она укоротила волосы и казалась самой настоящей милой девочкой.
Терехова отставила свой бокал с вином на столик и поднялась. На запястье у нее болтался тяжелый серебристый браслет — часы, которые ей подарила Саня в прошлом году. Настя она такая — за дорогими сердцу вещами следит, аки сокол, сдувает с них пылинки, а все, что по боку, покрывается тленом забвения, даже если это золотые горы. У нее тоже была своя собственная шкала ценностей.
Подруга потянулась и начала грациозно двигаться в танце, придерживая длинную свободную юбку, у которой разрез был от бедра. Простая майка на тонких бретелях намекала на отсутствие бюстгальтера.
Настя поманила Саню к себе:
— Не ломайся, детка. Мы всего лишь устроим кое-кому ма-аленькое такое представление. Цербер — трудоголик, пускай отвлечется от мирской суеты хоть на минуту. И отстанет наконец, чтобы я могла громко послушать музыку. Суббота, вечер, имею право.
Саня рассмеялась и не стала возражать, потому что и не помнила уже, когда выбиралась потанцевать в последний раз. Она была в шортах и хлопковой блузке в черный горох, вполне удобно.
Настя — профи по доведению людей до истерики, а еще отличная танцовщица, и Саня, как в былые времена, легко уловила плавный ритм, обняв подругу за талию одной рукой.