Матриарх. Глава улья. С такими Александру встречаться ещё не приходилось. Впрочем, и с маленькими тварями он встретился только раз, и та встреча едва не стоила ему жизни.
Он мог бы создать переход и вновь оказаться на Ящере, если тот ещё существует. Но что-то не позволяло этого сделать. И это что-то находилось в нём самом, заставляя язык молчать, а тело стоять на месте. Матриарх склонила к нему массивную голову и издала протяжный урчащий звук, наполненный такой нежностью, какая могла быть присуща только матери.
— Чуешь его, — обречённо усмехнулся Александр, протянув к ней руку, в ладонь осторожно ткнулся влажный тёплый нос. — Он здесь…
Огромный хвост осторожно обнял человека и поднял над полом. Матриарх издала жалобный стон, притянув его к себе, а Котов в её руках молча опустил голову, позволяя ей осторожно ощупать сначала спину с шеей, а затем и голову. На затылке под волосами пряталась старая чёрная татуировка — Нерушимая Печать. Её когда-то сделал Ларга, чтобы оградить разум и душу своего ученика от влияния иной сущности, захватившей его тело. Изгнать окончательно руфа самину не удалось, это грозило неизбежной гибелью человеку. И наставник запер чужака, поставив Печать, которую никто, кроме него, не сможет снять. Александр жил с нею много лет, чувствуя спящее оцепенение пленённой сущности, запертой в его теле.
Руфы — жители иного мира. Тёмного и холодного. Там нет солнца и нет даже звёзд. Этот мир сам как огромная Тень, и сущности, обитающие в нём, слабо походят на живых, но они могут очень эффективно эту самую жизнь отнимать у других.
Виски и затылок кольнула острая боль, Александр сдавленно зашипел. Огромный палец отстранился, а она издала ещё один полустон-полурык, на этот раз виноватый. Попытка снять Нерушимую Печать тому, кто её не накладывал, не может закончиться ничем хорошим, но что будет, если это попробует сделать одно из сильнейших созданий мира теней? Котов лишь тяжело вздохнул, уткнувшись лбом в прохладную грудную пластину, сам не понимая чего ему на самом деле хочется. Одна его часть вполне разумно требовала сматываться из этой пещеры, пока он ещё хоть что-то соображает. А другая… другая отчаянно взывала к Матери об освобождении. Он проснулся и вновь захотел на свободу.
Часть 2. Выбор
Ардж-Троу молчал, когда они шли по тёмным коридорам базы. Молчал, когда они вышли на улицу и направились к ожидающей их группе воинов — бывших соклановцев Арджа. Но, когда в обозримой близости перестали маячить лысые уроды, он не выдержал.
— Мисад, что всё это значит? — глухим рычащим голосом спросил он, бросив на бывшего вождя неприязненный взгляд. — Ты, Орнан-Ндэ… Здесь ещё Светлейшего не хватает, чтобы я окончательно разочаровался в собственном народе!