Толпа завопила и снова застучала кружками. Тяжелая дверь едва не ударила меня по носу, с такой силой декан толкнул её.
Выйдя в ночь, мы увидели, как Генри схватил Августа и припер его к стене заведения. Охотник не сопротивлялся.
-... будешь драить кабинеты всю неделю, - шипел профессор. Я никогда еще не видела его по-настоящему злым. Борх глянул на нас и продолжил. – Ты прав, что заступился за своего бойца, но ты должен быть умней! У тебя тыква вместо башки, раз ты полез в драку? Ты представляешь академию, демон тебя побери! – Генри ткнул пальцем в нашивку с серебряным крылом на плече охотника. – Чтобы подобного больше не было! Теперь иди и натаскай воды для грифонов, животины от жары с ума сходят.
Генри отпустил его и молча прошел мимо нас обратно в таверну.
-Ты в порядке? – спросил Эйтин.
-В полном, - буркнул охотник, отлепившись от стены и посмотрел на меня.
Я молчала. Да мне было приятно, что Август с таким жаром готов меня защищать, но его реакция была слишком поспешной и глупой. Более того, охотник своим поведением мог нас выдать. И тогда драка стала бы нашей наименьшей проблемой. Зная, что обижу его, я просто опустила глаза.
-Идем, - решительно сказала Фиона, посмотрев на наши кислые лица. – Мы поможем тебе с водой.
Глава 33. История Вторжения
Лекции по истории были общими для всех факультетов и проходили в большом зале с высокими стрельчатыми окнами. Том Допкинс - декан факультета магов, сидел над громадной книгой, рассказывая истории прошлого и демонстрируя иллюзии, похожие на театр теней, под шелест сухих страниц.
Мы с Фионой устроились у окна, ларнийка положила голову мне на плечо и я не знала, слушает она или дремлет. Август и Эйтин опоздали и теперь сидели где-то на задних рядах, слишком далеко, чтобы я могла их видеть.
-Все вы слышали о событиях последней войны, я полагаю, - голос профессора отдавал сухостью, как и страницы древних книг. - Мы называем её Вторжением Хаоса. Началось оно у южной границы Двимира, позже разломы мира прорезались на севере Ларны и в Кертаре. Но сейчас нас больше интересует двимирская граница, ведь там разлом стал самым обширным.
Из тумана иллюзии сформировался пейзаж со степями и островками скал, то там, то тут выступающими из земли. Потом иллюзия задрожала, пошла волнами и небо над степью прорезал гигантский черный разрыв. Края были не четкие, дрожали, расползались щупальцами тумана. А после из разлома хлынули сотни небольших быстрых фигур. Демоны.
- Мы так и не восстановили полностью южную заставу, - продолжил Допкинс, бросив взгляд на изображение, которое показало полуразрушенный замок на скалах. Затем он растаял в дымке, сменившись пейзажем чужого нам мира.