Но тетя Мила, обладая ко всему прочему, достаточно скотским характером, устроила вой на весь подъезд. Парни, что пришли за ней, не придумали ничего лучше, как запихнуть пожилую женщину в автомобиль и увезти. Если бы соседка, которая все это видела, сидя на своем посту возле глазка, рассказала Еве в тот же день, тетку бы нашли сразу.
Но раскололась она только после того, как ее вызвали на опознание. Говорят, истерику соседка устроила прямо в морге, но мне ее ничуть не жалко. Каждый получает по заслугам.
Следствие выявило еще с десяток поддельных договоров купли-продажи на квартиры, повязали участкового, который и навел на квартиру Евы. Естественно, никаких серьезных людей среди этой шушеры черных риелторов до суда не дошло. Впрочем, Арслану нужен был только один-единственный человек, принимавший во всем этом участие.
Куда он делся и что с ним стало — я не знаю и знать не хочу. Я по-прежнему не желаю иметь ничего общего с криминальным миром.
Мне известно только одно — этот человек имеет какое-то отношение к похищению дочки Сабирова.
Спустя минут десять мы останавливаемся возле клиники. Ева записана на УЗИ, и я сегодня впервые увижу своего сына так близко.
— Волнуешься? — улыбается она, беря меня за ладонь.
— Есть немного, — киваю я.
Нас уже ждут. Ева ложится на живот, врач мажет гелем кожу, а потом прикладывает датчик. Я вижу на большом экране сначала неясные очертания, а потом начинаю различать цепочку позвонков, голову, нос, ручки. Это так… трогательно, черт возьми, я смотрю на экран как завороженный и не могу отвести глаз. Врач произносит какие-то цифры, не дающие мне никакой информации, я на пару секунд смотрю в расслабленное улыбающееся лицо Евы, — значит, все хорошо.
— Мальчик, вы наверное, уже знаете? — обращается ко мне УЗИст, я киваю рассеянно, — сейчас включим 3D изображение.
А это и вовсе похоже на какое-то колдовство: теперь изображение становится трехмерным, я словно вижу настоящего ребенка, он зевает, трет нос маленьким кулачком, хмурится, и от каждого его движения меня топит необъяснимой волной нежности. Я не ожидал, что могу испытывать такие чувства.
— Снимок на память, — я беру протянутое изображение и говорю своему сыну вслух:
— Привет. Приятно познакомиться, — а Ева заливается смехом, поднимаясь с кушетки.
— Ой, какой он сморщенный, недовольный! Прям как папка его, да?
Алена склоняется над кроваткой, где лежит Максим, сюсюкая, а я закатываю глаза. Подруга неисправима, честное слово.
— Алена, ну что ты болтаешь? Егор нормальный, не начинай.
— Ладно, ладно, папа у вас хороший, так и быть, уговорили.