– Разумею, – на старческих губах кошевого атамана появилась улыбка. – Задумал Сечь упразднять?
– Пока нет, прямо тебе скажу. Хотя твоя вольница под боком, как чирей на ягодице – и ходить мешает, и выдавливать толку нет, ибо не созрел еще нарыв. К тому же польза от вас имеется не малая. Да на того же Самойловича влиять, и вроде разграничения служите между мной и Гетманщиной и Слобожанщиной. Тут иное, атаман, совершить надобно.
– И что ты удумал, государь?
– От Чертомлыка до владений османских далековато сейчас выходит, а Крымского ханства уже не существует – упразднено оно нашими общими усилиями. Казакам твоим из Сечи в походы на магометан ходить теперь далече – а жить ведь на что-то надо?! Жито вы не сеете, охотой и рыбалкой не прокормить скопище казацкое, за добычей ходить надобно. А до моря Черного далековато выходит.
– Надумал для Сечи иное место выделить, государь? Поближе к нашим ворогам?
– Так оно есть, Иван Дмитриевич. В устье Днепра места хорошие имеются, да крепость Очаков я вам отдам, и фортецию Кинбурн, что на косе османами поставлена. Тем самым вход в Днепровский лиман с двух сторон перекрыт будет надежно.
– Хитро задумано, – атаман потеребил пальцем седой ус. – Вот только одно я тебя прямо скажу, государь. Казацкой кровушки много прольется – турки ведь не отступятся.
– Так и мои стрельцы за вашими спинами отсиживаться не будут, из котлов кашу лопая. В крепостные гарнизоны пойдут, да линию Буга держать надобно – туда зимовых казаков переселю. Народ вы привычный на краю Дикого поля жить – вот и ограждайте рубежи. А жалование положу больше московского, оружием и справой полностью обеспечу.
– Не знаю, государь, как уговорить казаков с мест обжитых съехать. На круге вопрос решать нужно, многие не согласны с переселением будут. Заматня начаться может, хотя после побед недавних запорожцы имя твое почитают, ваше величество.
– Ни Москва, ни ляхи с Правобережья, ни я сам никогда не примиримся, если вы с Чертомлыка походы во все стороны устраивать будете. Твои запорожцы пойдут, им ведь пить-есть, да и одеваться надобно. Пойми, Иван Дмитриевич – вольница под боком никому не нужна, опасна она непредсказуемостью. Я ведь знаю какие разговоры ходят.
Юрий остановился, внимательно посмотрел на хмурого атамана. Он его прекрасно понимал – старый привычный мир уходил в прошлое, а новое всегда страшит, ибо не изведано еще.
– Вот я и предлагаю вариант этот, пойми Иван Дмитриевич, иного просто нет. А кто захочет из казаков на старом месте остаться – в реестр перейти должен. Налог не деньгами тогда платить будут, как селяне, али ремесленники и другие мои подданные. Службой и кровью брать стану – но так за все хорошее и спокойное платить надобно. Хлеб казаки, наконец, сеять начнут для прокорма, коней содержать за собственный кошт для царской службы – а кому сейчас легко?!