– Ваше величество, базилевс…
Король оторвал взгляд от строящихся в длинную колонну стрельцов – все происходило деловито и быстро, привычно. И повернулся – автократор ехал к нему на белой лошади, сопровождаемый «вольными гусарами». Эти всадники походили на польских «крылатых гусар», только в схватках уповали не на пики и сабли, а на короткие штуцера, похожие на пистолеты – и стреляли из них очень точно.
– Надеюсь, брат мой, ты посмотрел на моих стрельцов? Как тебе зрелище?
– О да, Юрий, оно весьма многозначительно, – Ян Собеский улыбнулся, прекрасно понимая, что нужно сохранять на лице невозмутимость. Базилевс в ответ тоже состроил улыбку – она отдавала фальшивостью. И лучше бы ее не цеплял – обезображенное шрамами лицо становилось зловещим.
Короля удивило одеяние Юрия – обычно он выглядел куда скромнее. Мундир щедро расшит золотыми позументами, через плечо накинута алая орденская лента. Концы ее были сцеплены большим крестом, лучи покрыты черной эмалью. На боку булатная сабля, эфес в драгоценностях – более лучшая и ценная, чем была у него.
– Ваше королевское величество! Вы награждены королем Франции орденами святого Духа и святого Михаила! Зимой я учредил орден святого Иоанна Готского, что тысячу лет тому назад поднял восстание против ненавистных хазар. Орден в честь второго освобождения древней Готии Крыма от завоевателей! Я, как учредитель, принял на себя первые знаки сего ордена, высшей степени – магистра. Никому больше столь высокая награда не выдавалась!
Ян Собеский мгновенно подобрался, ощутив торжественность момента. Награждение производилось не во дворце, как было принято монархами, а в поле, на котором только отзвучали выстрелы. И такая символичность была явно не случайной.
– Его девиз – «За честь, доблесть и труды». А потому прошу ваше величество принять от меня знаки этого ордена – вы его заслужили, беспрерывно сражаясь с врагами христианской веры! Ваша награда более высокая по статуту, чем моя. На звезду и орденской крест наложены мечи – отличие за подвиг на поле брани.
Король был приятно удивлен, даже поражен – о таком необычном характере награды Ян Собеский не подозревал. Между тем стрельцы подошли, раздалась громкая команда – строй застыл, от мундиров пахло потом и порохом – непередаваемый запах, всегда будораживший кровь старого воина, прошедшего через множество сражений.
– Штыки примкнуть! На караул!
Базилевс отдал громкую команду – строй мгновенно ощетинился штыками, уткнутыми в небо. Затем последовал новый выкрик, уже обращенный к гусарам – как к русским, так и польским.