— Ух, ты такой властный, — подкалываю его, улыбаясь. — Мои трусы сразу куда-то подевались, испугались наверно.
— А это что? — возмущается этот проверяльщик, на ходу задрав подол моей сорочки.
Что-что? Трусы, конечно. Хлопковые, какая жалость. Никаких Вам кружев, Федор Батькович.
— Это была ирония, если… кхм, что, — начинаю пояснения со смехом, но от его действий в развилке моих ног быстро забываю про свои шуточки.
К тому же этот эро-хулиган меня зрения лишил, не позволяя сдвинуть повязку с глаз, удерживая мои руки за спиной одной своей левой. А как известно, когда у человека блокируют один из органов чувств, обостряются другие. Обоняние, например. Не говоря уже об тактильных ощущениях.
Непередаваемое острое и незнакомое состояние, заставляющее меня дрожать от предвкушения удовольствия. От его запаха, его шепота, его бороды, щекочущей мою нежную кожу. И самое удивительное, его власти надо мной. А уж не латентная ли я мазохистка?
Так и отступаю под чутким контролем, вся обмурашенная, и донельзя мокрая.
Жадно втягиваю воздух, уткнувшись куда-то в грудь бурильщика. Даже не знаю, во что он одет. Разглядеть как-то не представилось возможности.
— Тоже соскучилась? — констатирует самодовольно, гладя по моему клитору через промокшую насквозь ткань.
Кружит, давит, сжимает. М-м-м.
— Не-а, — выдаю протяжно, чисто из чувства противоречия мотая головой.
— Обманщица, — усмехается он, невольно заставляя меня устыдиться того факта, где я нехило так сп*здела о собственном возрасте.
Блин, как бывает заразно общество матершинника. Тоже начинаю злоупотреблять непроизвольно ёмкими выражениями. Хоть и не вслух.
Мысль об обмане не задерживается надолго в голове.
«Нам же не детей крестить», — усыпляю собственную совесть.
— Классный траходром, — тем временем комментирует мой пленитель, когда мы, смею догадываться, добрались до спальни. — И что мы вчера к тебе не поехали, а, Ев?
— Эй! Это не траходром! — дую губы, не имея возможности дать ему тычка локтем за такую сомнительную оценку моей кроватки.
Это моя личная постель, не хозяйская. В смысле, я её сама себе купила, а не получила вместе с квартирой.
Хорошая кровать с эргономичным матрасом, между прочим. Без пафоса и тому подобных излишеств. Изголовье из темно-коричневой кожи, лаконичное и уж точно не как у шальной императрицы с претензией на роскошь.
И приобретала её я совсем не для плотских утех, как можно подумать, а для сна.
Сейчас, получается, впервые оскверним непотребствами мою постельку. В запале, чуть не сообщаю об этом Федюне, но вовремя прикусываю себе язык.