А потом, несмотря на крышу над головой, меня снова настиг солнечный удар. Гадкая Рыжая постоянно меня бьет. Во множестве разнообразных лиц я вдруг заметил ее — жар-птицу, внесшую полный раздрай в мои мысли и чувства. Самая эротичная картина из когда-либо мной увиденных, хотя девушка была полностью одета, но солнечные лучи высветлили ее длинное белое платье, обнажая очертания красивого девичьего тела. Солнечный удар в грудь, живот, прямо в пах. Застыл, не в силах оторвать взгляд от фотографии, да что там, забыл даже, как дышать. Идеально стройные ноги, округлые бедра, тонкая талия, очертания идеальной для моих ладоней груди, лукавая улыбка на полных губах и веселые бесенята в зеленых глазах.
— Мне кажется, все рыжие ужасные нахалки, — словно через слой ваты послышался голос Полины.
Еще какие… А я стоял и пялился, вбирая в себя эту прекрасную нахальную рыжину. Что-то отвечать, умничать, да и просто шевелиться был не в силах, будто меня тоже сфотографировали и потом распечатали на 3D-принтере.
— Дима, — почувствовал легкое прикосновение к руке.
Рыжая выскочила ко мне из рамы. Схватил ее за плечи, притянул ближе, впечатывая в свое тело, и накрыл наглым поцелуем девичьи губы. Хочу еще больше солнечного удара, полностью пропитаться, задохнуться этим жаром. Углубил поцелуй, с необъяснимым голодом терзая девичьи губы, наказывая за ее красоту, вынуждая подчиниться, отдаться этой безумной вспышке страсти.
Женские ладони уперлись в грудь, пытаясь оттолкнуть.
— Дима, ты совсем с ума сошел?!
— Прости, мне просто давно этого хотелось.
— Целоваться и зажиматься в людном месте?! Ты же знаешь, я не люблю подобные вольности, — возмущалась Полина. — Мне кажется, все интимное должно быть скрыто от людских глаз. Счастье любит тишину.
— Прости, — уныло оправдывался я, — спонтанно вышло…
Почему-то манеры истинной леди, восхищавшие меня когда-то, сейчас безумно раздражали.
Изображение Рыжей продолжало жечь глаза, мозг, все внутренности, хозяйство за ширинкой брюк тоже пылало, словно какой-то изощренный садист насыпал в трусы жгучего перца.
Фотограф. Он ее трахал, наверняка трахал, поэтому сумел, даже не обнажая, показать пробирающий нутро эротизм. Алексей Лешанов…Я помнил эту фамилию, маменький сынок, когда-то обидевший моего Лягушонка. Она опять с ним спуталась? Рыжая дура! Только теперь у него получилось натянуть Лягушонка. Как так?! Она перестала царапаться? Влюбилась?! Зачем она влюбилась?! Я разве позволял… А потом взгляд упал на другую фотографию, рыжая девушка и рыжая кошка сидели на скамейке и сверкая своими зелеными глазюками, обернулись в кадр. И догадка прошила холодом тело — он ее не просто натягивает, не просто трахает во всяких позах и ракурсах. Леший любит моего Лягушонка.