— Д-доброе утро, — проблеяла я с несвойственной мне нерешительностью. – Что вчера было?!
— Была чудесная ночь. Спасибо тебе, Рыжая, — с теплой, обволакивающей вибрацией в голосе сказал Леший, и поцеловал мое плечико.
Раз такая чудесная, то почему я ничегошеньки не помню?
— Всегда знал, что у тебя не только волосы огненные. Чего мы только вчера не вытворяли.
Это он про зажигательные танцы в клубе, или про зажигательные танцы в постели?
— О да, камасутра скромно стоит в уголочке и краснеет, — иронизировала я. Хотя я не уверена, что камасутра женщина, такими озабоченными только мальчики бывают.
Леший заржал. Его смех отозвался неприятным звуком в моей голове, словно кто-то гвоздем царапал стекло. А потом парень вдруг переместился, подмял под себя мое тело, навалился сверху всей своей тяжестью.
— Но мы еще далеко не все позы камасутры изучили, — включив максимальное количество секса в голос прошептал Леший и накрыл мои губы своими губами.
Кажется он не видел ничего зазорного в том, чтобы попользоваться напившейся до беспамятства девушкой. Его поцелуи горчили, да и вообще он еще зубы не почистил, и я тоже. Видимо, поэтому вместо трепета и страстного отклика, я чувствовала лишь легкое подташнивание, головную боль, а также другие животрепещущие физиологические потребности. У меня и так мочевой пузырь переполненный, а тут еще на него всем своим весом давит тяжелый боров.
— Не хочу тебя расстраивать, но у моей камасутры амнезия и еще ей хочется пить и писать. Предупреждаю, если ты сейчас с меня не слезешь, твоя кровать долгое время будет дурно пахнуть.
Леший снова засмеялся.
— Понял не дурак, — и освобождая от своих неприятных поцелуев откатился с моего тела на кровать.
Ему смешно, а внутри меня стремительно нарастала истерия. Жалко цветочка, противно от самой себя…
Резко вскочила с кровати, глаза Лешего липким взглядом без всякого стеснения прошлись по моей фигуре, остановившись на лобке, где красной тряпкой рыжела небольшая полоска волос. Кровь стремительно прилила к щекам. Сдернула с него одеяло, и, замотавшись, словно гречанка в тогу, задрав нос (при любых обстоятельствах нельзя быть жалкой) пошла в туалет.
Под радостное журчание жидкости в унитазе, я снова стала напрягать мозги, пытаясь вспомнить вчерашний день. И холодок прошел по коже… В больную голову вдруг пришло неясное видение, когда Леший ходил в туалет, после его настойчивых поцелуев в коридоре, мне вдруг стало страшно, одиноко, и очень захотелось написать тому… кому совершенно нельзя, невозможно после вчерашнего вечера. Кажется, я искала телефон в сумке, но он был в кармане, куртки. Схватилась за голову… Господи, неужели я это сделала?! Вскочила с унитаза, едва смыв воду, побежала в коридор, запуталась в одеяле, упала, больно ударилась локтем об пол. К головной боли, прибавились мелькающие звездочки перед глазами.