Зашла во двор, потом в дом. Надо цветы поставить в воду, будет обидно, если завянут, они красивые рыженькие. Чтобы наполнить вазу побежала в ванну. В сердце вонзился здоровенный шип, там Дима умывался, будто пытаясь остудиться, плескал себе в лицо холодной водой. Хоть и не в костюме сейчас, но такой до невозможности привлекательный.
— Ой! — вскрикнула я.
А он вперил в меня тяжелый обжигающий взгляд. Первый за месяц. Застыла не в силах шевельнуться, задохнулась от осознания, что мы один на один в этом маленьком пространстве ванны.
— Судя по скрипнувшим шинам, возлюбленный получил отставку, — злобно прошипел Дима, снова кривя свои губы в презрительной усмешке.
— Не твое дело.
— Я твой старший брат…
— Ха, — вырвался истеричный смешок из моего рта.
— Надеюсь, ты хотя бы пользуешься презервативами. Мне ты, помнится, готова была отдаться без всякой защиты.
Задохнулась от такой наглости, удивилась, что он помнит тот эпизод в машине. Мне порой казалось, что этот вечер, наши поцелуи, его страсть, а затем нежность, я во сне увидела.
— Знаешь, ты вся в отца, — инквизиторским голосом говорил Дима, — такая же беспечная, слабая на передок. Впрочем, чему удивляться, от осинки не родятся апельсинки… Точнее в твоем случае, наоборот, от апельсинки не родятся скромные осинки.
Вот я и получила камнем прямо в живот, по голове, каждой клеточке. Который раз размазал меня. Да сколько можно?! Чертов садист! Как тигрица бросилась вперед, вцепилась в темные волосы и потянула со всей силы в разные стороны, а коленкой попыталась достать его мужские причиндалы. Сейчас так припечатаю, никому не сможет передать свое убийственное великолепие. На этот раз Совершенный Гад не успел проявить свою реакцию, но каким-то чудом умудрился оторвать мою руку от своей шевелюры, подстригся, сволочь, к лету, не за что уцепиться. Обычно я свою жертву не отпускала так просто, но и жертвы обычно не стреляются током. Рыкнул, завел мою руку за спину, потянул на себя, впечатывая в свое бьющееся электричеством тело, и… накрыл мои губы своими губами. Если я выдумала эту любовь, как утверждал Леший, то почему сейчас чувствую Вау, «дас ист фантастиш, я-я». Чувствую Вау, несмотря на то, что его поцелуй злой, даже грубый, наказывающий за какие-то грехи. Тремор в пальцах отступил, обхватила свободной от его захвата рукой шею Мистера Совершенства и ответила на поцелуй. Всосалась пиявкой в его губы, проталкивая язык внутрь рта, сражаясь там с его языком. Он грубо схватился двумя руками за мою задницу и впечатал мой абсолютно слабый с нему передок в свое сильное твердокаменное хозяйство. Только в этом случае, псевдобратец, твоя сила — показатель слабости, и я достаточно женщина, чтобы это понимать. Застонала в его губы, задохнулась от жара, а Дима еще сильнее стал пожирать мой рот. Мужские пальцы прошлись по телу, обхватил своей ладонью мою грудь, сжал и без того торчащий сосок. Как кошка, щерюсь в его присутствии. Я тоже сжимала руками все его великолепные мышцы, что попадались на моем пути, призывно выгибалась, подстраиваясь под его напор, вгрызалась, всасывалась в его губы, ставшие для меня сейчас источником живой воды, нет, жаркой лавы, воспламеняющей кровь. Голова даже закружилась, а потом я вдруг полетела вглубь ванны, это Дима оттолкнул меня от себя. Больно ударилась бедром о стиральную машинку.