– Ну что? – спросила бодро, но с надеждой, что ничего всё-таки не будет. – Идём?
Принц одарил неприязненным взглядом и кивнул.
Только, прежде чем подняться со стула, он трижды хлопнул в ладони, и большие полупрозрачные двери распахнулись, являя моему взгляду слугу. В отличие от забавных снеговичков с уморительными ужимками, этот казался каким-то ненастоящим – этакая ожившая смесь из льда и снега. Я молчаливо ахнула, а Фиар велел:
– Шубу госпоже принеси.
Шубу? Иронично. Я даже улыбнулась, вспомнив, что шуба в моём мире – один из «атрибутов» большой-пребольшой любви.
– А можно мне ещё новый айфон и Феррари с блатным номером? – пошутила не сдержавшись.
Тринадцатый посмотрел непонимающе, и опять-таки заломил бровь.
Ну а потом вернулся слуга, и шутить расхотелось. Просто то, что он торжественно нёс в своих снежно-ледяных руках было настоящей роскошью – я и близко такого не видела. Даже на картинках!
Белоснежная мантия из мерцающего пушистого меха с длиннющим шлейфом.
Я даже сглотнула. На секунду разучилась дышать.
Внезапно из-за спины слуги вынырнула невысокая, щупленькая снежная женщина и поспешила вперёд – она несла белые, подбитые тем же мехом и украшенные какими-то камешками сапожки.
Я не собиралась восхищаться. Ни за что! Но мой рот непроизвольно приоткрылся, и по лицу феникса скользнула насмешливая тень.
До сего момента мне почему-то думалось, что Фиар живёт уединённо, но он оказался слишком хорошо знаком с повадками и вкусами женщин. Меня подловили, причём влёгкую, и это оказалось неприятно. Правда не настолько, чтобы отказаться от мантии и сапог – всё-таки холод вокруг.
Женщина помогла переобуться, а вот шубу у слуги отобрали. Феникс накинул её на мои плечи лично! При этом наклонился, скользнув неожиданно тёплым дыханием по шее, и спросил:
– Послушай, а чем ты всё-таки возмущена?
Переход на «ты» был плавным и каким-то естественным. Но сам вопрос…
– По-твоему, приятно быть трофеем? Невестой, которую выбрали назло родственникам?
– А как надо-то? – усмехнулся он холодно.
Я сглотнула и повернулась к принцу лицом. Отступила на шаг и ответила честно:
– Конечно, по любви.
И снова заломленная бровь! Так, что невольно вспомнилось любимое выражение бабули: «не кривляйся, а то так и останется».
– И кого же из моих огненных братьев ты успела полюбить за те полчаса, что длился бал?
Вопрос с подколкой, и мне страсть как захотелось назвать какое-нибудь имя. Но я не смогла, слишком чётко осознав, что бесполезно – сейчас Фиар словно видел меня насквозь. Будто знал, что никого в моём сердце нет.