Я задержала дыхание и посмотрела мимо него, следя за его свитой, Американскими Богами, наблюдающими за нами. Джеймс сверкнул на меня зубами.
— Experto crede, — произнес глубокий холодный голос Натаниэля. — Ты так не думаешь?
Мое тело замерло и стало покалывать от его слов. На латинскую фразу, использованную в отношении меня. Латынь, как он знал, я понимала по нашим совместным классам.
Доверься эксперту.
Ублюдок.
Прежде чем я успела ответить, он прошел мимо меня.
Гейб бросил на меня холодный взгляд, а Джеймс подмигнул. Арсен даже не взглянул и пошел дальше. У меня перехватило дыхание.
Несколько его слов и я растерялась.
— Черт, — прошептала Мэнди, схватив меня за руку. — Ты знаешь Натаниэля Рэдклиффа?
Я стиснула зубы.
— Только из школы.
Он не снился мне, и я не представляла его, когда касалась себя.
Но он был так самоуверен, что я не удивлюсь, если он думает, что я это все делаю.
Натаниэль Рэдклифф враг.
В упор.
Я почувствовала, что кто-то наблюдает за мной, и подняла глаза, чтобы снова увидеть ту же женщину.
И когда я посмотрела на нее, ее мрачное выражение заставило мой желудок болезненно сжаться, я точно знала, кто она.
Мисс Хоторн.
День клонился к ночи, и мне не терпелось снять туфли. Опять же, каблуки были необходимы для нашей формы, и сегодня я страдала.
Я помогала в столовой, когда один из официантов похлопал меня по плечу.
— Джульетта Монро? — его брови нахмурились, когда он посмотрел на меня сверху вниз.
Я поставила стопку тарелок на стальной кухонный стол и перевела на него взгляд.
— Да?
— Вас зовут в правое крыло, — сказал он. — Принести еще виски.
Я нахмурилась.
— Но туда допускаются только мужчины.
Несмотря на то, что миссис Хоторн обновила загородный клуб, сделав его семейным курортом, он все еще придерживался твердых традиций и убеждений, что должно быть место, куда не допускают девушек. Это устаревшая традиция, но она существовала. Мне было неудобно отказываться. Нет, если это столкнёт меня с плохой стороной Мисс Хоторн.
Он пожал плечами и прошел мимо меня, возвращаясь к своей работе.
Прикусив нижнюю губу, я смотрела на чистую белую плитку под ногами. Если я не пойду, тот, кто послал за мной, будет в бешенстве.
Я выпрямилась, поправила юбку-карандаш и нашла в кладовке еще одну бутылку виски.
Вышла из кухни с тяжелым грузом на груди, и чем дальше я шла по элегантным коридорам, тем тяжелее становился этот груз. Величие загородного клуба затмевало все дома, в которых я когда-либо жила, и, будучи воспитанницей приемной семьи, я жила в изобилии.
Одни приличные, другие кишат вшами и плесенью.