— А если он выдвинет обвинение? — спросила я, чувствуя, как во мне закипает страх.
Натаниэль мрачно рассмеялся.
— Не выдвинет. — он согнул руки, глядя на повреждения, стиснув зубы. — Этому ублюдку повезло, что у него все еще есть две гребаные руки.
Я вздрогнула от его холодного, жестокого тона, чувствуя, как его тело дрожит рядом с моим. Я не могла говорить. Эмоции переполняли меня до краев и душили.
— Натаниэль, — прошептала я, невольные слезы наполнили мой голос. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…
Когда он коснулся моих мокрых щек и поцеловал в шею, я расслабилась, уткнувшись лицом ему в грудь.
— Ты забываешь, милая, кто мы, — прошептал он в мои влажные волосы. Его пальцы играли с моими прядями, и он дышал мной. — Мы ублюдки со слишком огромной властью.
Я не смеялась. Я думала, что четверо парней были сильны в Йеле, но не предполагала сколько этой силы существует в реальном мире.
— Арсен сделал звонок. Не потребовалось много времени, чтобы найти информацию о нем, которая разрушила бы его жизнь, если бы она вышла наружу. Завтра он публично объявит, что уходит в отставку, — заявил он. — Ему запрещено общаться с кем-либо из нас. Он был отрезан.
Я шмыгнула носом, глядя на него сквозь мокрые ресницы.
— Ты сделаешь это?
Он просто хмыкнул.
И в объятиях Натаниэля я снова почувствовала себя в безопасности.
— Мисс Монро.
Холодный, спокойный голос Мисс Хоторн заставил мое сердце упасть. Я мыла кафельный пол и наблюдала за Мэнди, которая смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я протянула ей швабру и расправила юбку, переводя взгляд на непроницаемое выражение лица Мисс Хоторн. Как у ее чертового сына.
— Пожалуйста, следуйте за мной в мой кабинет.
Я проглотила страх.
Она знает.
Следуя за ней в кабинет, я репетировала, что скажу о своих отношениях с ее сыном. Что это важно. Что это больше, чем просто секс.
Хотя я не была уверена, что это значит для него.
Он ничего не говорил об этом, а я не спрашивала. Насколько я знала, наш роман все-таки закончится в конце лета.
Войдя в ее кабинет, я обратила внимание на классические, чистые линии. Белые стены, белые прозрачные занавески и даже белые лилии. Все идеально, все организовано и нетронуто.
Я села в мягкое кожаное кресло перед ее столом и выпрямила спину, пытаясь сохранить видимость спокойствия.
Она взглянула на свои бумаги на столе, откашлялась и посмотрела на меня.
— Я получила несколько жалоб на ваше поведение, Мисс Монро.
Я молчала, впиваясь пальцами в ладони.
— Я слышала из двух разных источников, что вы действовали непрофессионально, и я не потерплю такого поведения в присутствии моих гостей, — сказала она, постукивая ногтями по безупречно белому столу. — Горничная и один из моих гостей сообщили, что вы злоупотребили моей щедростью, переспав с одним из гостей, и видели, как вы входили и выходили из одного из наших частных коттеджей в неурочные часы дня.