Он смотрел на меня так, словно я была драгоценностью, словно я была звездами, которые он искал, и я не могла дышать, его пальцы нежно гладили мои щеки. Я не понимала, что слезы начали течь, пока не почувствовала, насколько влажными стали мои щеки.
— У нас больше власти, чем ты думаешь.
Дрожь пробежала по моему телу от его слов, и он обнял меня своими сильными руками в успокаивающем объятии. Я прерывисто выдохнула в его грудь.
Два его пальца коснулись моей воспаленной нижней губы и вытерли кровь, а затем он нежно прижался своим ртом к моему, его язык нежно коснулся раны.
Он погладил меня по щеке.
— Ты в порядке?
Я хотела сказать, что со мной все хорошо, но знала, что он поймет это по моим глазам.
— Просто дрожу.
Его челюсть дергалась, глаза изучали меня, пальцы все еще следили за моей кожей в поисках любых ран, которые он хотел исцелить. Эмоции, такие необузданные, заполнили его черты, а потом, когда он заговорил, я услышала их, как ливень.
— Никто не причинит боль тому, кто принадлежит мне, Джульетта.
Его глаза сияли так яростно, так злобно.
Я никогда не ожидала, что от таких слов в мой адрес у меня подкосятся колени, но я хотела принадлежать Натаниэлю и хотела, чтобы он был моим. Полностью моим. Я находилась в растерянности, мой рот дрожал, смотря на него.
— Теперь ты в порядке, милая. Мы позаботимся об этом. Он заплатит за это, обещаю.
Он крепче обнял меня, и я почувствовала, как он поцеловал меня в лоб. Каждое его прикосновение было бесконечно нежным, но я знала, что внутри него зреет темная, яростная буря. И она становилась только сильнее.
— Отпросись с работы, Джульетта. Скажи им, что тебе плохо, и возвращайся в наше место. Жди меня там.
Я ошеломленно покачала головой, но он отошёл и пошёл, следуя за Гейбом.
***
Было уже за полночь, когда я услышала шаги, вошедшие в коттедж. Я лежала на боку, не шевелясь. Когда шаги приблизились и остановились у моих ног, я подняла глаза.
Натаниэль снял пиджак и потер нахмуренный лоб.
— Что вы сделали? — он покачал головой. — Натаниэль. — я села, свирепо глядя на него. — Не смей молчать обо мне. Я заслуживаю знать.
— Мы с ним разобрались, — прошипел он, и я разглядела его суровые черты в лунном свете.
— Как?
Он снял рубашку и брюки, обнажив свое гибкое, мускулистое тело, и устроился рядом со мной, обхватив рукой мое дрожащее тело. Я не переставала дрожать с тех пор, как вышла из кабинета, и возненавидела это.
Я посмотрела на его руки, заметив разбитые, окровавленные костяшки. У меня перехватило дыхание. Я никогда не видела его таким злобным, таким жестоким и злым.