— Ты лживый ублюдок, — сказала я с улыбкой.
Он пожал плечами, и я игриво ударила его в грудь. Слезы хлынули из моих глаз, и я захватила его рот в жестоком поцелуе. Все мои запертые эмоции, все надежды и мечты, я чувствовала их, когда была с ним.
— Я тоже люблю тебя, Натаниэль.
Его улыбка была самой широкой из тех, которую я когда-либо видела на его лице, его рука обняла мой затылок.
— Повтори еще раз.
Я рассмеялась, закатывая глаза.
— Я люблю тебя.
— Ещё раз, — тут же сказал он, и глаза его засияли от удивления.
Я приподняла бровь.
— Не делай из себя дурака, Натаниэль Рэдклифф.
Его губы скривились. Затем он нежно поцеловал меня в лоб.
— Ты мое будущее, Джульетта.
Я снова поцеловала его, но остановилась, оглядывая комнату.
— Зачем мы здесь? Квартира пустая.
— Потому что, — сказал он, хватая меня за руку и ведя через гостиную. — Мы собираемся обустроить ее.
Мои глаза метнулись к нему.
— Что?
— Я купил ее для нас. Только если ты готова на этот шаг, — сказал он, сжимая мою руку. — Как я уже сказал, я жадный ублюдок.
Я уставилась на доски пола и белые стены, а затем повернулась к нему. Я не нуждалась в доме, а нуждалась в нем.
Он был моим домом.
Обхватив его за талию, я уткнулась носом.
— Больше похож на грязного бога.
Пять лет спустя
Натаниэль
У моего сердца было два варианта: совсем ничего или слишком много. И в тот день, когда я увидел Джульетту Монро, ее взгляд, как у римской армии, и ее ум острее их клинков, я понял, что хочу ее всю или вообще ничего.
С юных лет мать всегда хвалила мою решительность. Я никогда не баловался вещами. Я брал все в свои руки — либо разрушал на мелкие кусочки, либо завоевывал, пока не побеждал.
Будучи единственным ребенком, я проводил большую часть времени со взрослыми и узнал, как люди сражаются в своих разговорах. Нежными, заостренными словами. Столько недосказанного под поверхностью. И как только я решил, что хочу ее, пути назад уже не было.
Ее тёмные волосы были собраны в свободный хвост, пряди густые и блестящие. Волосы, которые мне хотелось обернуть вокруг пальцев и посмотреть, как сильно я могу потянуть.
Она сомкнула свои пухлые губы между зубами и прикусила, кровь прилила к поверхности, заставляя их стать темнее, и более чувственными.
Она низко склонилась перед книжными полками, ее черная юбка развевалась вокруг бедер, демонстрируя нежный изгиб внутренней стороны бедер — мягкий и сильный одновременно.
Бедро, которое я жаждал целовать, сосать и кусать.
Мой член затвердел при виде нее, ее пальцы скользили по краю потертых книжных переплетов, другая рука касалась ее нижней губы, просматривая названия.