Боб слушал пафосную речь Сайлента чуть ли ни с открытым ртом. Парень внимал каждому слову. Но Кара знала, что Грэм пользуется неосведомленностью юноши, и просто глумится над ним. Ведь все, что он сейчас сказал, написал Фрэнк Герберт в своей легендарной книге «Дюна».
– В детстве я безумно боялся собак. Но, видишь ли, малыш Бобби, – Сайлент посмотрел на шрам, кончиками пальцев дотронулся до бугристой кожи. – Меня воспитывал один очень неординарный человек. И вся его методика сводилась к тому, что страхи нужно побеждать. Без разницы как. Страх полезен лишь тем, что он раскрывает тебе твои же слабости. Познав их, поборов их, ты становишься неуязвимым.
Боб наклонился немного вперед и посмотрел на шрам Грэма:
– Это так вы боролись со своим страхом собак? – спросил он, явно намекая на то, что в той яме Грэм не впервые оказался в схватке со зверем.
– Очень действенно, скажу я тебе, – Сайлент опустил рукав футболки. – Когда ты один на один со своими демонами и у тебя нет маневра для бегства – либо ты, либо тебя, – то ничего не остается, кроме как дать страхам бой. А если результат закрепить неоднократно! – засмеялся Грэм.
Неужели Сайлента в детстве бросали к разъяренным собакам? – подумала Кара. Причем неоднократно… Что за монстр вообще мог такое сделать?
О прошлом Грэма полиция не знала ровным счетом ничего. На определенном этапе своей жизни Грэм сменил личность. Кем он был в детстве? Кто его воспитывал? Какую школу заканчивал, да и заканчивал ли вообще? Никто ничего об этом не знал. По поддельным документам парень вырос в приемной семье, которая никогда не существовала на самом деле… Школа, колледж: все это также было фикцией. Для правоохранительных органов личность Грэма Сайлента оставалась загадкой. Разумеется, сам же Грэм о своем прошлом никому ничего рассказывать не стал.
Кобыла толкала тележку, стуча копытами. Билл, сидя на месте извозчика, молча держал в руках поводья. За его широкими плечами виднелась трасса с кучей брошенных прогнивших до основания автомобилей. По обеим сторонам дороги тянулись мелкие магазинчики с разбитыми витринами. Возможно, раньше эта улица и сверкала яркими огнями, но сейчас весь квартал смахивал на бывшее место боевых действий.
– Ну а ты, Бобби, – сказал Грэм. – Расскажи свою историю. Как ты попал сюда? Ты же был непосредственным очевидцем того, когда все здесь полетело к чертям. Что случилось?
Боб облизнул пересохшие губы. Посмотрел на всех собравшихся в тележке и выдохнул облако пара изо рта:
– Опухоль мозга, – сказал он. – Постоянные, типа, головные боли. Страх, что сегодня будет твой последний день. Ну, короче, не жизнь, а сказка. Когда поступило предложение сбежать от этой сраной реальности, я согласился, не думая.