– Извините, почтенная Фленг. Я не хотел, – наигранно начал он. – Сейчас уберу…
Сидящие за его столиком загоготали. Мне же ничего не оставалось, как сходить за тряпкой для пола, чтобы вытереть образовавшуюся лужу.
В груди зарождалась обида, но ее ни в коем случае никто не должен был заметить.
– Не стоит, – как можно милее улыбнулась я в ответ и принялась выполнять свои обязанности.
– Вы видели? Видели? Передо мной преклонилась сама Фленг! – начал выделываться на публику тот же полноватый мужчина с сальными волосами.
– Извините, – резко поднялась я и вскинула голову. – Отойдите, пожалуйста. Вы вступили в лужу и этим слегка мешаете мне убирать.
Он развел руки и сделал пару шагов назад, с важным видом усаживаясь на стул, будто король мира сего.
– Вот так, – быстро кивнул мужчина под новый приступ хохота его друзей.
Внутри начало все дрожать. Я до боли прикусила губу, чтобы переключиться на нее. Уж лучше физическая, чем моральная.
Возле барной стойки меня поджидал хозяин кафе. Я специально притормозила возле него и в который раз наиграно улыбнулась, давая понять, что в этом споре ему не выйти победителем. Тем более выбора пока нет. Я продолжила бы подыскивать работу поспокойнее, без подобных унижений и издевок, но деньги-то могут закончиться в любой момент.
К концу дня затряслись и руки. Не часто приходится становиться всеобщим посмешищем. Раньше был лишь отец, теперь же – все окружение. Они, словно колючие шипи, пытались каждым движением и словом задеть за живое, ужалить больнее. Казалось, этим посетители поднимали свою самооценку, да и просто дурачились.
Взрослые люди…
– Спокойно, Лия, ты справишься, – шептала себе под нос, прижавшись лбом к стене в темной каморке, где хранился уборочный инвентарь. – Еще немного.
Я тряхнула головой, вытерла проступившие слезы, пощипала себя за щеки и вышла обратно в кухню. Работники уже собирались уходить, а мне осталось лишь вымыть полы в главном зале.
Когда испытание почти закончилось, в мыслях возник вопрос: хочу ли я пережить еще один такой день? Если люди начали, то они долго будут продолжать в том же духе. У них словно залегла глубокая обида на жителей круга, а здесь как раз попалась одна, на которую можно выплеснуть весь негатив.
– Еще раз придешь? – подошел ко мне хозяин кафе.
Душа молила об отрицательном ответе.
– Да.
– Тогда заканчивай и отправляйся домой. Завтра за час до открытия зайди в кабинет, подпишем бумаги, – сухо сказал Дрыга и пошел в сторону кухни.
Вскоре распрощавшись с тряпкой и ведром, я выскочила на улицу и понеслась к Хулиганчику, чтобы выговориться, перестать наконец сдерживаться и увидеть единственного, кто хорошо ко мне относился.