Она дышала и говорила осторожно, цедя слова с выдохами и то и дело морщась.
— Дайте посмотрю, — выдавила Валентина.
— Нет. Бесполезно. Я… сейчас умру.
— Вы же врач. Вы…
— Поэтому, — лицо Рози исказилось, — поэтому я знаю… Мм-м-м…
— Может быть, обезболивающее?
Рози поморщилась, промолчав, и Валентина решила действовать сама.
По счастью, маркировка на лекарствах стояла межгалактическая — препараты для крови обозначались всеми оттенками красного, успокоительные — зеленого, от инфекций — все цвета желтого и оранжевого, нормализация давления — голубого. А обезболивающее было в блистерах белого цвета. И несколько пластырей-инъекторов отыскалось довольно быстро. Схватив первый попавшийся, Валентина пришлепнула его к запястью Рози.
— Что это? — женщина вздрогнула.
— Обезболивающее…
— Спасибо, — она попыталась вздохнуть, страдальчески поморщилась и закрыла глаза. — Легче будет умирать.
— Умирать? — Валентина запаниковала. — Нет! Не надо! То есть, как это — умирать?
— Она что, сейчас умрет? — подключилась и Тиока. — Я не хочу! Как же так?
— Девочки, — по мере того, как обезболивающее начало действовать, лицо Рози расслаблялось, — успокойтесь. Это… не так уж страшно, как кажется. Жаль, но… все кончено. Совсем все.
Она закрыла глаза. Голова ее склонилась к плечу.
— Нет! — Валентина схватила Рози за плечи, встряхнула. — Не спи! Не смей! Не поддавайся! Ты должна…
— Не надо, — та снова поморщилась. — Не трогай. Я… сама хотела уйти. Я не могу… не могу так…
— Как — «так»?
— Жить, — женщина пошевелилась, и Валентина с готовностью подставила ей плечо, помогая выпрямиться. — Все кончено. Все погибли…
— Не все. Есть мы и…
— Все, — медичка покачала головой. — И Стив…Стив Минк. Он… он остался там. Отправил меня, дал шанс, а сам… сам ушел. Не стал слушать. А я хотела… хотела быть с ним до конца, — из глаз Рози сами собой, как вода, потекли слезы. — Он не стал слушать… не захотел понять… понять, что он нужен… кому-то, кроме самого себя… Не поверил… или слишком поверил и… И оставил меня жить. Оставил, а сам… погиб, — она всхлипнула и судорожно дернулась, снова хватаясь за живот. — А я не хочу жить… жить без него… После всего, что было… и чего не было… Я так надеялась, что мы будем вместе… до самого конца. Рядом. Хотя бы, как друзья. А теперь… теперь этого ничего не будет. Простите. Я не смогла…
Она закрыла глаза, вздохнула, напряглась, дернувшись всем телом. Сквозь стиснутые зубы с выдохом просочилась струйка крови. Тиока и Валентина с ужасом смотрели на алую дорожку, сползающую по подбородку медички на шею. До девушек постепенно начало доходить, почему Рози так настаивала, чтобы Валентина заняла место в кресле, почему она отказалась пользоваться привязными ремнями и кислородной маской. Она хотела умереть, а погибнуть при посадке, разбившись или получив травму — самый короткий и легкий в данной ситуации способ.