"Прошло немало времени? Прошло шесть лет, Флинкс. Шесть лет!"
Он не мог не улыбнуться. — Знаешь, твои глаза все еще блестят, когда ты действительно чем-то увлечен.
Это застало ее врасплох. «Ну, ты изменился. Шесть лет назад вы бы не справились с таким возвращением».
Он изо всех сил пытался найти удобное место для своих длинных ног. «Шесть лет назад мне было восемнадцать». Он подумал о том, где он был и что делал с тех пор, как в последний раз видел ее. «Это были напряженные и полные шесть лет», — добавил он с поразительной преуменьшением.
— Ты бросил меня, — без надобности напомнила она ему. «Я хотел остаться с тобой. Ты сказал, что тебе нужно время. Время узнать больше о себе, время попытаться разобраться в некоторых вещах. Тогда ты вернешься за мной. Один день." Она сделала паузу. «В то время я не думал, что «один день» означает шесть лет спустя».
— Я тоже, — честно ответил он. «В то время я не знал, что это значит и что это повлечет за собой».
Он с надеждой улыбнулся. Это выражение лица она хорошо помнила: смесь лица, которому было одновременно и восемь, и восемьдесят, убедительное слияние детской радости и безнадежной надежды. Она чувствовала тоску внутри него, тоску, которая, как она помнила, доминировала в его характере.
Насколько сильно эта тоска была связана с ней, а сколько — с вещами, часто выходящими за рамки ее кругозора, было для нее такой же загадкой, как и шесть лет назад, когда он прощался с ней на летном поле главного челночного порта Новой Ривьеры.
Неловко из-за ее молчания, он кивнул в сторону минидраги. «Лом узнает свою мать».
Разжав пальцы, она откинулась на спинку стула. — Обнаружил ее присутствие на всем пути от лаборатории. Боюсь, он напугал не одного из моих коллег во время своих поисков. Он не реагировал ни на мои словесные команды, ни на мои мысли. Я не мог представить, что происходит». Глядя на него через стол, она медленно покачала головой. «Я пока не уверен, что смогу. Что ты здесь делаешь, Флинкс? Что ты хочешь?"
Он выглянул в окно, разглядывая впечатляющие цветы, которые, казалось, цвели повсюду на Нуре, как сорняки. — Я же говорил тебе: я сказал, что однажды вернусь.
На этот раз она покачала головой более резко. — Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что за этим должно быть нечто большее, Филип Линкс. Бог знает, что я хотел бы, чтобы это было иначе, но это не так. Ты только что поздоровался. Ты не брал меня на руки, ты не обнимал меня, ты не целовал меня».
Он начал наклоняться через стол, и она вздрогнула. — О нет, это так не работает, Флинкс. Не через шесть лет.