Но на душе было неспокойно, и это не затмила даже радость от того, что на третий день пути по земле Каганата Триен пообещал скоро попытаться разрушить метку. Еще один шаг к избавлению от рабства, от прошлого, ещё одно доказательство того, что Триен желал мне лишь добра. Почему, почему к нему так плохо относилась тетя? Что она видела с другой стороны мира?
* * *
Чем ближе был Каганат, тем ясней становилось, что в этот раз нет в запасе никаких спокойных трех недель. Былые воплощения донимали ночами, не давали выспаться. Льинна и сама Санхи несколько раз появлялись даже днем. Триен видел пока очень смутные образы призраков в тенях, но отчетливо слышал голоса. В такой дали от черного камня и могилы своих предшественников Триен надеялся, призракам не хватит силы затянуть его в ритуал, как это порой делала Санхи. К тому же резерв был полон и давал шаману возможность сопротивляться чужой воле.
— Ты делаешь глупость! Опомнись, пока не поздно! — в трещинах коры дерева, к которому на время привала Триен привязал лошадей, отчетливо виделось лицо Льинны.
Шаман прошептал заклинание, написанное на повязке с рунами, но любые чары были бессильны остановить одно из сильнейших воплощений Санхи.
— Ты сошел с ума? Ты же понимаешь, что Зеленоглазый не наградит тебя никак!
— Он сказал, решение принимает не только он, — мысленно ответил Триен.
— О боги, Триен! Я никогда, никогда до сего момента не считала тебя лишенным мозгов! — завопила Льинна, хватаясь руками за голову. — Решение принимает он и только он! Единолично! Он — Смерть!
Триен промолчал. О том, что идет на все ради Алимы, а не столько ради себя, он никому признаваться не собирался.
— Небо! Я все это время пыталась что-то объяснять полудурку! — в ее крике слышалось отчаяние. — Ты просто погубишь себя, а мог бы жить. Жить, Триен! Завести детей, наставлять племянника, помочь ему справиться на первых порах с тяжелейшим даром! Ты мог бы стать счастливым! Но вместо этого ты выбираешь болт в сердце? Серьезно?
— Я уже решил. Я хочу заслужить посмертие, настоящую смерть. И для тебя тоже!
— Тронута, — зло бросила она. — Ах, спасибо, позаботился! Не получишь ты никакой смерти! Я уже объясняла, что у твоей жертвы есть цена, она не бескорыстная больше! Ничего, окажешься на моей стороне, я тебе тумаков задам! Будет поздно, но хоть душу отведу!
Она пропала, Триен тяжело вздохнул, потянулся за флягой и заметил, что Алима смотрела на него. Улыбка и напускная уверенность ничего не исправили. Девушка чувствовала, что что-то происходит, пыталась помочь, подбодрить, но правду он рассказать не мог. К сожалению, отговорки Алиму не успокаивали, а подтачивали отношения. Учитывая скорую разлуку и выбранный им путь, Триен считал, что это не так плохо. Если отношения испортить, то, когда Алима узнает, что с ним случилось, ее сердце не будет болеть.