— Сиди смирно. Будешь дергаться и мне мешать, изобью, — предупредил Фейольд.
Я замерла, даже не кивнула. Он вполне мог посчитать и такое движение нарушением своего приказа.
Фейольд колдовал долго, ошейник из-за его чар то раскалялся, то леденел. Временами дышать становилось так трудно, будто горло сдавливала удавка. Я молила Его не заканчивать мою жизнь так. Боясь вздохнуть слишком глубоко, неотрывно смотрела на мага.
Он был сосредоточен, напряжен, решителен. Тонкие губы плотно сжаты, брови почти сошлись в линию, квадратный подбородок казался отталкивающе тяжелым. Фейольд знал, что делал. Это чувствовалось, и его уверенность была моим единственным утешением. Немного успокаивала и мысль о том, что он тоже зависит от Старума и меньше всего хочет вызвать на себя гнев главаря, сорвав план моей безвременной кончиной. Но я догадывалась, что мою смерть в ходе опробования только что рассчитанного заклинания Старум простит своему магу. Фейольд сильный, опытный, умелый артефактор и боец. Οн ценней каганатской лисицы, такого главарю не захочется терять.
Ошейник странно захрустел, будто покрылся корочкой льда. Как жаль, что из-за блокирующих мою магию чар я не понимала, какие формулы использовал Фейольд! Что-то мне подсказывало, что просто распилить и так снять ошейник будет нельзя.
Маг откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул:
— Все. Должно работать. Перекинься.
Я выполнила приказ. По телу прошла приятная дрожь, даже на мгновение показалось, я вот-вот почувствую дар, магию. Напрасные надежды. Вместо привычной силы пустота. Как была, так и осталась.
— Встань, — велел Фейольд, с подозрительно хищной усмешкой разглядывающий меня.
Покорно поднялась, всем видом своим выражая смирение. Маг подался вперед, взял меня за руку и притянул к себе. Ноги он расставил широко, а меня заставил остановиться между коленями.
— А ты ничего, — он по-хозяйски схватил меня за попу. Я напряглась, потупилась. — Если отмыть. Но с водой у нас сложностей нет.
Вторая ладонь мага оказалась на моей груди, а я даже отшатнуться не могла. Он бы меня за такое избил в кровь. Фейольд пальцами погладил мою грудь, руку убирать не спешил, а на губах появилась довольная усмешка. Наверное, чувствовал, как неистово колотится мое сердце.
Боже, прошу, не допусти, убереги меня! Пожалуйста, умоляю!
Я старалась не смотреть магу в глаза, с ужасом осознавала свою беспомощность и беззащитность. Я знала, знала, что возможность надолго становиться человеком — зло для меня.
— Я устал, пока возился с формулой. Развлечешь меня сегодня, — шире ухмыльнулся он. — Отблагодаришь.