Мерлан возился с костром, полив дрова каким-то едко-зеленым зельем из фляги. От этого мокрый хворост горел не хуже сухого. Командир занимался животными. Лошади волновались. Другими я их и не знала, но не осуждала за тревогу. Ведь то и дело вспыхивали молнии, рокотал гром, под небольшими щитами от дождя было тесно.
Ульдис, начаровавший навес, смотрел на меня с неодобрением, даже с неприязнью, хмурился. Мне казалось, вот-вот услышу обидное и незаслуженное «обуза» или не менее оскорбительное «притворщица». Но мне он ничего не говорил, правда, сказал командиру, что я и сама смогу дойти до костра. Потому что мне нужно тренироваться. На это Видмар ответил жестко и резко:
— Молись Пятерым, чтобы уберегли тебя от магической болезни. Чтобы ты никогда на своей шкуре не прочувствовал, каково ей сейчас.
— Парень, — осуждающе покачал головой Мерлан. — Помоги девочке.
Ульдис вздохнул, сник, будто ему назначили наказание. Подойдя ко мне, протянул руки:
— Давай. У костра теплей.
— Мне не нужна помощь, оказанная из-под палки, спасибо, — стараясь не расплакаться, я отвернулась и, цепляясь за ветки, попыталась встать сама.
— Не дури, — тут же вмешался Видмар и торопливо подошел ко мне. — Выложишься на пустяк вся, до завтра не оклемаешься.
Я не ответила, даже не посмотрела в его сторону, только крепче ухватилась за куст и попробовала встать хотя бы на колени. Под пальцами хрустнула ветка, больно кольнула в ладонь. Я зажмурилась, но упрямо пыталась встать сама.
— Льяна, — раздался совсем рядом хриплый голос командира.
Я изумленно взглянула на наклонившегося ко мне Видмара. Вот уж не думала, что он изменит своим принципам.
— Позволь, я тебе помогу.
Он протянул мне раскрытые ладони, но не жест повлиял на меня, а выражение его глаз. В них отражалось не расчетливое спокойствие, а простое, но бесценное человеческое сочувствие.
Я кивнула, он приблизился ко мне, осторожно, бережно обхватил и поднял на ноги. К костру он меня больше отволок, чем отвел, и усадил на бревно рядом с Мерланом. Тот наверняка хотел сгладить напряженность и потому стал многословен. Говорил о реке, о том, что раньше, до падения империи, выше по течению был крупный город. Болтовня лекаря действовала успокаивающе, хворост потрескивал, пламя с явным зеленым отблеском лизало котелок, Видмар варил из сушеных овощей суп. Пристыженный Ульдис, в сторону которого я старалась не смотреть, принес одеяло.
— Я заметил, ты мерзнешь, — парень неловко переминался с ноги на ногу и заискивающе заглядывал мне в лицо. — Вот. Накинь.
Он был прав. Я в самом деле мерзла. Особенно теперь, когда вопреки чарам одежда все же немного отсырела. Даже огонь не помогал согреться.