— Видите? Вот эти небольшие, явно женские, — наклонившись к земле, человек указал на отпечатки. — Ведут туда, к лесочку. И возвращаются. Наверное, она искала что-то уцелевшее. Сумку там или еду.
Ректор прошел по следам к берегу и добрел до мертвой лошади. Ее явно сдвигали магией, потому что там чувствовались отпечатки заклинаний. Эльфийских, людские давно бы потускнели и пропали. Прислушиваясь к ощущениям, Шэнли Адсид не сразу заметил втоптанный в ил и песок кулон. Под стеклянной крышкой поблескивало что-то красное. Мужчина вытащил украшение за цепочку и долго исследовал убитую ящерицу.
Это животное совершенно точно не было обыкновенным. На нем сохранилось столько отпечатков различных заклинаний, что оно само казалось сгустком магии. Но больше всего лорда озадачивало даже не это. Судя по ощущениям, ящерица обладала собственным, пусть и исключительно слабым, даром. Бирюзовым с синими спиральками. А такого быть просто не могло!
Совпадение выглядело особенно странным оттого, что за всю свою жизнь Шэнли Адсид видел синие спиральки в даре только однажды. И это был дар Льяны. Размышляя о том, что связывало необычную ящерицу с девушкой, лорд наблюдал за читающим следы Сюрреном.
— Тут натоптано сильно, но, кажется, она спасла Видмара и унесла отсюда магией, — человек задумчиво стоял рядом с передвинутой лошадью и хорошо видимым отпечатком тела взрослого мужчины. — Он бы сам вряд ли высвободился. Кажется, она его даже полечила, — Сюррен присел рядом на корточки, протянул к следу руку: — только не пойму никак, что за заклинание она использовала.
— Может, он сам себя вылечил, а отпечаток заклинания уже рассеялся, — предположил магистр.
— Нет, мой лорд, — отрицательно покачал головой человек. — Тут яркий след. Это не людское заклинание. Только я его все равно понять не могу.
Шэнли Адсид озадаченно хмыкнул, встал рядом со следом на колено, вытянул раскрытые ладони и, закрыв глаза, сосредоточился на магическом отпечатке плетения. Заклинание поразило его отсутствием обычных для целительной магии опорных точек. Перед внутренним взором появлялись ветви золотого плюща, изящные сияющие листья. Волшебство казалось одновременно молодым и древним, полнокровным, мощным, излучающим силу. Вспомнились фрески в храмах Великой, сцены излечения от смертельных болезней.
— Я не знаю этих заклинаний, — признал магистр. — Возможно, это родовые особенности магии.
Хоть он и догадывался, что это волшебство связано с даром Пророка, с милостью богини, делиться такими соображениями с непосвященными лорд Адсид пока не собирался.