Он хвалил меня, в голосе слышалась улыбка, но я думала только о том, какие именно мои переживания передаются опекуну. К счастью, Шэнли Адсид больше не стремился даже к такой целомудренной близости и решил урок на сегодня закончить. Он объяснил это необходимостью поберечь резерв, отдохнуть и накопить силы перед ритуалом Видящей. Я знала, что он немного лукавил, ведь сама изредка пользовалась таким контролирующим заклинанием, помогая Падеусу готовиться к занятиям. Расхода магии на него практически не было, значит, опекун все же заметил и верно истолковал мое смущение. Правда, он старался не заострять на моем поведении внимания и даже предложил проводить в больничное крыло.
— Мне по дороге, — улыбнулся он. — Нужно зайти в оранжерею, а на обратном пути я тоже загляну к магистру Форожу.
Алхимик, к которому лекарь меня впервые за столько времени пустил, выглядел неплохо и очень мне обрадовался. Расспросы о его здоровье переплелись с благодарностями за то, что я выполнила заказ, а честь университета не пострадала. Потом магистр заговорил об отборе и больше хмурился, чем выражал восторги.
— Вы хоть осознаете, какому испытанию вас подверг жених? — глядя на меня исподлобья, спросил магистр Форож.
— Боюсь, не понимаю, о чем вы.
— Я о клятве на крови! — раздраженно взмахнул рукой алхимик. — Я не противник помолвленных клятв, но устроить помолвку и бросить невесту в такой дали… Это просто издевательство какое-то!
— Боюсь, я все ещё не понимаю, причем тут расстояние, — я недоуменно пожала плечами.
— Ах, госпожа Льяна, какое же вы все-таки ещё наивное дитя! — огорченно покачал головой собеседник, и не думавший даже скрывать, насколько расстроили его новости и мое незнание. — Магия крови — очень опасное направление. Больше всего оно опасно тем, что мы мало про него знаем.
Он подался вперед, внимательно глядя мне в глаза:
— Вам сказали, что за нарушение клятвы магия вас может покалечить, лишить дара или даже убить?
Сердце противно екнуло, губы захолодели, я стиснула кулаки, чтобы магистр не видел, как задрожали мои пальцы.
— Так я и думал! — бросил он ожесточенно, будто эти слова были ругательствами.
Повисла напряженная и гнетущая тишина. Я пыталась замедлить болезненно бьющееся сердце, злой магистр Форож некрасиво кривил рот. Он нарушил молчание первым:
— Успокаивает только то, что он тоже вам поклялся. Некоторую часть неудобств он тоже прочувствует.
Не стала уточнять, о каких неудобствах речь. Настолько разозленным я пожилого алхимика прежде не видела и побаивалась спровоцировать вопросами.