— Он рано умер, так ведь? — магистр исподлобья глянул на маму.
Она кивнула:
— К сожалению. Не дожил двух месяцев до ста тридцати.
— Сочувствую… Но дату рождения он, получается, помнил, — уточнил лорд.
— Да, как и географию, сведения о травах и звездах, прочие общие знания, — пожала плечами мама и грустно усмехнулась: — Историю всегда интересно рассказывал, описывал разные интриги, подковерные игры вельмож Терона, Кедвоса и Тессдаля. До разрушения империи очень подробно все помнил. А после — дыра в памяти.
— Откуда он был родом? Чем занимался до плена? — снова встретившись взглядом с отцом, спросил лорд Адсид.
Эти вопросы не стали неожиданностью, а вот покладистость отца порядком меня удивила.
— О себе он говорить не любил, но никогда не было впечатления, что он переживал из-за потери памяти. Нальяс так спокойно относился к тому, что стал эльфом вообще без прошлого, что я, когда ещё недостаточно хорошо его знал, считал, он придумал себе легенду. Для защиты от работорговцев или скрывал что-то очень важное, не знаю. Но с этим ощущением я жил очень долго.
— Мама почему-то уверена, что он большую часть жизни провел не на нашем материке, а на Лиельсе. Хотя отец этого не помнил, — вставила мама. — Значит, семья, если была, тоже осталась там. А сам он в империю переехал незадолго до ее разрушения, но никто не знает, ни когда это было, ни чем он там занимался. Он когда-то был отменным боевым магом, что неудивительно. Все же магическая десятка.
— Но вы говорите, что дар такой силы удалось запечатать.
— Почти удалось, — поправил отец. — Магическая тройка по — прежнему ощущалась.
— Тоже верно, — лорд Адсид откинулся на спинку стула, сложил руки домиком, едва не касаясь указательными пальцами губ. — До сих пор я считал, что запечатать можно только дар, не превышающий по силе магическую пятерку. Как же удалось сделать это с десяткой?
— Не стоит забывать, что мать жены не самая сильная волшебница, — напомнил отец. — Она могла неправильно оценить увиденные блоки. Могла неверно их прочувствовать. А теперь это не проверить.
— Веский довод, — согласился опекун.
Повисло недолгое молчание, которое нарушил лорд Адсид:
— Мне запала в память одна фраза. «Коварный, как бронзовый».
Родители обменялись короткими взглядами, отец усмехнулся, а поднявшаяся от удивления левая бровь выдавала сдержанное любопытство.
— Эти слова показались мне цитатой. Они каким-то образом связаны с таинственным эльфом без памяти?
Отец кивнул:
— Вы очень наблюдательны. Да, это его слова, — он кивком указал на меня: — Льяна недавно спрашивала об этом. До ее вопроса я не связывал слова Нальяса с драконами Аролинга. Но, учитывая поведение и странные чары, уверен, что Нальяс с ними когда-то сталкивался и остался не слишком-то доволен опытом. А теперь принц Зуар подтверждает постулат Нальяса своими действиями.