Сама не поняла, как все мои мысли стали о Егоре. С ума сойти можно! Да у него ангельское терпение и… Даже моя мама не могла меня выносить дольше часа, начинала заводиться от моего нытья, стенаний и прочего. А я делала это уже на автомате, потому что каждый день появлялась новая причина для всего этого безобразия. Егор легко отшучивался и находил позитивные моменты в моих проблемах.
Последний раз мы с ним схлестнулись на ниве моих ног. Я уже не могла приподнять их так высоко, чтобы увидеть: ноги окончательно исчезли из моего поля зрения. И если раньше меня волновал педикюр, выросшая растительность, то теперь мне казалось, что вместо ног у меня лапы йети, не иначе: большие, волосатые и с когтями. Развести ноги в стороны мешала моя новая прелестная неврологическая болячка, из-за которой я передвигалась настоящей уткой.
— Ну чего ты расстраиваешься? Ноги как ноги! Я что, волосатых не видел?
Такое слабое утешение включило во мне лишнюю подозрительность. Егор это понял и пояснил:
— Кто-то для массажиста надевает лучшее бельё, а кто-то… за бодипозитив, как бы это сейчас сказали. Но мне абсолютно всё равно!
— Ты так говоришь, чтобы меня не расстраивать… Там же всё ужасно, я знаю! Мама зеркало мне ставила, когда помогала с ногтями разбираться.
— Ну попроси её об… — Егор смутился и развёл руками, — ты поняла. Устройте спа-процедуры, косметический салон на дому.
— Ой, нет… Это же стыд какой! — покраснела и прикрыла лицо руками.
— Тогда думай о… бабочках, я не знаю! А не о том, что у тебя ноги йети…
— Егор! — мой возмущённый крик его развеселил.
— Да? — Егор встал в дверном проёме и демонстративно поиграл бровями, а затем и мускулами. — Кто говорит, что йети — это плохо?
Маленькая подушечка, которую я подкладывала под правый бок со стороны живота, прилетел Егору прямо в лоб. Вышло смешно. Такое «пуф!», волосы взметнулись, и непередаваемое выражение лица.
Ну вот как без Егора? Не в медсестру же мне подушкой кидаться, а характер у меня испортился. Попадаются всякие Жанны, Лёши, несварение потом от них и боли в печёнке.
Врач пришёл ко мне после всех манипуляций, страшных кресел и прочего. В этот раз меня под козырёк взял сам заведующий нашего роддома — Сан Саныч. Бодренький такой старичок, с маленькой аккуратной седой бородкой. Шутил он всегда очень остроумно и не зло, к беременным относился как яйцам Фаберже и разве что пыль не сдувал. Я же вообще стала иконой. Теперь вот буду под его личным контролем!
— Ну-с, как поживает наш квартет? — мужчина был единственным врачом, кто всегда приходил не только с улыбкой на лице, но и маленькой такой деревянной трубочкой, которой всегда прикладывался к животам беременных. — На что жалуемся?