— На скверный характер, — положила руки на свой громадный живот и вздохнула. — И на любовь к йети.
— Это хорошо, хорошо, — врач закивал головой, просматривая мою обменку и ворох результатов анализов. — Как ваш тазик?
— Протекает, — хмуро парировала. — Ржавеет наш тазик, колено правое очень больно сгибать, левое ничего, но постоянно что-то… щёлкает.
— Ещё бы! Такой вес носить. Сколько мы уже в плюсе имеем? — Сан Саныч уткнулся носом в бумаги, выискивая нужную цифру. — Ну, не всё так плохо. Для вас это даже хороший результат, всего двадцать килограмм.
Как ножом по сердцу полоснули. Двадцать! Двадцать! Чуть не взвыла.
— Тут с одним такую цифру набирают, а у тебя трое… Перестань жевать губы. Лучше скажи, ты решила, где будешь рожать?
— Здесь, — отвлеклась от плохих идей и удивлённо посмотрела на заведующего. — Здесь буду, где же ещё?
— Разве тебе не сказали? Должна же была быть комиссия…
— Она через две недели запланирована, — осторожно возразила и напряглась. — Что не так?
— Да всё так, — мужчина захлопнул мою обменку, мою карту с историей, и выдохнул. — Вот доходишь до нужного срока и будет всё так. Прооперируем тебя здесь. Но всё же тебе лучше подумать о перинатальном центре.
— Да наш роддом чем плох? Я же… я же не доеду никуда!
— Санавиацией увезут.
— Вы серьёзно?
— Валентина, разве похоже, что я шучу? — мужчина спокойно ответил без тени улыбки. — Ты подумай, времени много.
Много? Кто сказал, что много?
Глава 52. Решение о главном
— Ко мне приходил забавный невропатолог, — накручивая на палец длинный провод гарнитуры, продолжала тарахтеть с Егором по телефону. — Вот просто… Я с него каждый раз умиляюсь.
— Забавный?
— Ну да! Он мне ещё в прошлый раз поставил диагноз: артралгия тазобедренного сустава. И порадовал меня гениальным сопутствующим диагнозом: я беременна.
— Интересно, как это он понял? — Егор съехидничал и фыркнул. Голос звучал глухо, наверное, лежит в кровати. Посмотрела на часы: время не такое уж и позднее.
— Наверное, по анализам. По животу же не видно, — фыркнула в ответ и тихо рассмеялась. — В общем, не лечится эта моя болячка, только терпеть и ждать. Это даже лучше, что я лежу, потому что хожу только вдоль стенки. Вот вроде бы нестарая, чтобы в такую развалину превращаться.
— А ты представь себе автомобиль. Представила?
— Ага.
— Вот ты и есть автомобиль, только у тебя бензобак пробит, двигатель барахлит и спущены все шины, при этом ты везёшь на себе трёх людей.
— Я пока жаловалась только на ноги, — обиженно протянула. — Двигатель и бензобак зачем сюда приплёл?