— Квартирами.
От такой наглости я даже подавилась. Закашлявшись, схватилась за пузатую чашку с какао и принялась всё запивать, попутно заедая маршмеллоу. Болтая ногами в воздухе, чувствовала, как мои собачьи тапки телепают ушами.
— Ты с ума сошёл?
— Я же не предлагаю тебе её на меня переписать! — не менее возмущённо ответил Егор. — Я говорю, что жить ты там будешь! Она двухкомнатная. Места хватит.
— Я могу переехать к маме… — робко предложила, допивая какао.
— Ты ей об этом сказала? Мы даже про твою беременность толком никому не рассказали, — Егор хмыкнул и посмотрел на мою опустевшую чашку с какао. Затем со вздохом забрал её и поплёлся на кухню. — И меня это не устроит, что ты будешь жить на другом конце города. Мама у тебя работает, в её доме нет лифта. Как ты коляску будешь выносить? Кто тебе помогать будет? А тут я всегда смогу прийти на помощь.
— Мне кажется, ты немного забегаешь вперёд…
Я тяжело вздохнула и перелистнула страницу браузера. Коляски для тройни — жуткая редкость, ещё и стоят как крыло от Боинга. А найти тоже проблематично. Если только в Москве покупать, оформлять доставку какой-нибудь транспортной компанией и ждать. И я… прискорбно это было признавать, но моя работа не предполагает декретных выплат. Мне нужно три месяца копить, не меньше, чтобы купить коляску. А ведь её нужно купить до рождения. Пособия, прочая ерунда… Господи, сколько же проблем! Я ещё даже живот свой толком не увидела, а головной боли столько… Не было забот, купила баба порося!
Егор поставил передо мной чашку с какао. Пахло неимоверно вкусно, так маняще, что я решила сразу приговорить и вторую чашку. Делая осторожные глотки, косо посматривала на Егора.
— Я не забегаю вперёд. Просто представляю, как это может быть. Да и у друзей уже есть дети. Ты вот как-то к этому слишком флегматично относишься. А ведь дальше будет только хуже и сложнее. Врачи, твоё самочувствие, больница. Вот в последней ты будешь часто лежать, это я тебе как почти врач говорю. Будут перестраховываться.
— Намёк на то, что ты мне передачки будешь носить?
Егор посмотрел на меня с таким видом, будто у него априори выбора не было. Ну да, у нас обоих теперь этого самого выбора не было. Хотя Егор мог сбежать и более того, ему бы никто и слова не сказал. Но и тут он был излишне правильным и принципиальным. Не знаю только, радоваться этому или огорчаться?
— И не только передачки… Ты с мамой говорила?
— Нет, — мотнула головой и вернулась к какао. — А ты со своими родителями?
— Тоже нет. Наверное, идеально было бы собрать их вместе...