- Отправь что-нибудь на него.
Я отправила скрин экрана, принтер зашуршал, и без посторонней помощи выдал распечатку. Мне стало стыдно ещё сильнее, чем раньше, я ковыряла пальцы, чтобы никуда не смотреть, Михаил поинтересовался:
- Ещё что-нибудь?
- Всё, - тихо ответила я, он вздохнул и взял чашку.
Мы сидели молча, я опять взяла бутерброд, мимоходом подумав о том, что с кем угодно другим чувствовала бы неловкость от такого молчания, но с Михаилом почему-то было спокойно. Я смущалась, когда он на меня смотрел, но когда был занят чем-то другим, то распространял вокруг себя атмосферу уверенности, в которой мне хотелось тонуть безнадёжно, потому что в себе я этого не чувствовала, а очень хотелось.
Компьютер показал завершение передачи, Михаил достал телефон и набрал кого-то, сказал проверить наш файл, положил трубку и сказал мне с усталой улыбкой:
- Всё, пять минут и домой поедем. - Посмотрел на часы, поморщился: - Я тебя отвезу.
Мне жутко стало от перспективы ехать домой на мотоцикле, и ещё более жутко от мысли о том, что моё появление увидит Ирка, а она такое не пропустит.
У Михаила зазвонил телефон, он взял и ответил:
- Да. На какой странице? Диктуй, - взял у меня со стола листок для заметок и стал писать цифры, я смотрела, и мне становилось холоднее с каждой следующей - это были номера тех страниц, которые делала я. - Я понял, хорошо, сейчас поправим. Ты пока те готовь, а я эти докину отдельными файлами. Давай.
Он положил трубку, посмотрел на меня, невинно улыбнулся и шепнул:
- Всё нормально, расслабься, это вопрос двух минут.
Мне стало немного легче. Он набрал другой номер и опять прижал телефон к уху. И сказал:
- Ты конина парнокопытная, понял? А почему, я тебе завтра расскажу, пофантазируй пока.
У меня челюсть отпадала всё ниже, Михаил убрал телефон от уха и улыбнулся мне ещё невиннее, шепнул:
- Творческие разногласия с коллегой.
Я закрыла рот, он опять прижал телефон к уху и сказал:
- До завтра, я сказал. Рак членистоногий. Клешни тебе пообламывать за такую работу. Завтра узнаешь, за какую. Ах, ты знаешь? Ну завтра расскажешь, буду ждать с нетерпением.
Собеседник ещё что-то говорил, но Михаил отключился и положил телефон на стол, посмотрел на меня, застывшую уже конкретно в ступоре от таких перепадов, и успокаивающе сказал:
- Открывай свои полосы, сейчас будем делать чужую работу. Мы же сегодня добрые, да? Вот и вперёд.
Какая-то злобная ирония была в его голосе, у меня руки дрожали от этого, я не могла попасть курсором по нужной строке. Михаил отобрал у меня мышку, придвинул к себе клавиатуру, и стал показывать.