Настя откинулась на подушку и подняв руки вверх, будто для призыва молнии и грома, расхохоталась постановочным киношным злодейским смехом.
— Бойся, Лорд ректор. Я — твой страшный сон.
Не имея даже толики способностей к магии, она не видела, что в углу комнаты, скрытый пологом невидимости стоял черноволосый красавец, ехидно потирая ладони и улыбаясь так, как не улыбался, наверное, с раннего детства.
Первую неделю своего обучения, если это можно так назвать, Настя просто хотела лечь и умереть. Серьёзно. Её день выглядел приблизительно следующим образом. Подъем в семь утра. Два часа пробежки и физических упражнений под бдительным присмотром Луаржа, который ходил вдоль огромной спортивной площадки, сравнимой с хорошим стадионом, похлопывая тонкой тростью по голенищам высоких сапог. На первом же занятии, Настя, с трудом вытянув пять кругов, рухнула на землю, тяжело дыша и, словно рыба, выброшенная на берег, ловя воздух широко открытым ртом.
Самое обидное, что все девицы её курса, облачные в свободные штаны и такие же просторные рубахи, мчались по кругу с резвостью породистых скаковых лошадей. То ли жизнь на природе так ободряюще влияла на их молодые организмы, то ли употребляли они какой-то волшебный, придающий сил эликсир. На их фоне Настя чувствовала себя толстой, неповоротливой свиноматкой. Спасибо еще, что вопреки столь важному в этом мире понятию "леди" и "не леди", никто не впадал в маразм и не принуждал девиц заниматься в длинных форменных платьях.
— Лебедева, встала и бегом на полосу препятствий!
Блондинка подняла голову, по прежнему оставаясь в спасительном единении с матушкой-землей, попыталась принять вертикальное положение, но поняла, что это практически неосуществимо.
— Встаём. — Повторил злобно улыбающийся Луарж—Не позорим свой мир.
— Пусть позорится. Переживёт. А вот я сейчас точно сдохну.
— Ай-яй-яй, Анастасия, разве можно так выражаться.
— Да. То-то от Вас сплошная культура и воспитание прёт.
Преподаватель сделал странный жест в сторону стонущей девушки и Настю что-то весьма ощутимо укусил за пятую точку. Она перекатилась на бок. Прямо на том месте, где мгновение назад находилась её мягкое место, свернувшись клубом, лежала змея. Глаза жёлтые, зубы присутствуют и улыбка, а эта гадина натурально улыбалась, подозрительно напоминает самого Луаржа. Волшебная сила детского страха перед ползающими, шипящими и хладнокровными подкинула горе-писательницу вверх, придавая ей удивительное ускорение. Взлетела она на первую стенку полосы препятствий, аки горлица. Взлететь то взлетела, да так и повисла, не в силах даже перекинуть ногу.