Лебедева повернула голову и сразу же столкнулась глазами с темным взглядом Лорда ректора, только что спасшего ей жизнь. Вольдемар Эстера стоял у края спортивной площадки, созерцая потрясающие "успехи" своей протеже на ниве физического развития.
— Даааа... — протянул ректор, качая головой, — такими темпами скорее всего буду писать я. Эпитафию на памятнике. Что Вы себя совсем не бережёте, Анастасия? Решили избежать нашей договорённости путем самоубивания?
Настя демонстративно поднялась на ноги, отряхивая штаны, а затем гордо промаршировала к группе скучковавшихся испуганных однокурсниц. Ну, как гордо... Хромая и подволакивая ноющую от удара о землю ногу.
Издевается, гад черноглазый.
— Луарж, увеличьте нагрузки для мистрис Анастасии. Ей это, судя по всему, жизненно необходимо.
Настя проводила взглядом удалившегося ректора, всей душой желая тому провалиться сквозь землю со своим мнением о том, что ей нужно, а что нет. Ну, ничего, наступит и на её улице праздник. Она ему такой счёт за книжечку выставит, что Лорд ректор будет плакать горючими слезами. Ничего, что вопрос с написанием романа пока не решён. Она разобьётся, но что-нибудь придумает.
С того дня Луарж вообще озверел, в понимании блондинки. Такое чувство, что он готовил её к выживанию в любых экстремальных условиях.
После физических занятий, начинались теоретические предметы. Это было для девушки ещё большим испытанием. Слова, вылетаемые из уст преподавателей, казались ей радужными мыльными пузырями. Очень красиво, а смысла никакого. А это, на минуточку, первый курс. Начало всей науки. Однако упрямство Насте было не занимать. Она добросовестно записывала за учителями все, что они говорили. Потом открывала в своей комнате конспекты и умывалась злыми слезами, потому что ничего, совершенно ничего не понимала в наборе буковок, запечатленных её рукой. Эманации, энергия, стазис сил, направление вектора движения стихии... Что это вообще? Неужели все эти, далеко не блещущие гениальностью одногруппники, понимают, о чем идёт речь? Хотя, они-то как раз выросли в атмосфере подобной магической лабуды. Это ещё хорошо, практика начнётся не раньше, чем первокурсники освоят теорию. Правда, Настя подозревала, что до этого момента просто не доживёт. Или её прикончит Луарж, принявших слова ректора об увеличении нагрузок слишком близко к сердцу, либо взорвётся какой-никакой, а все же мозг, от обилия информации, которую переварить он был не в силах.
В итоге, Настя возвращалась в свою комнату к вечеру, вымотанная и выжатая, как лимон, падала в постель и, изучая потолок, думала о том, что тот, кто в таком ритме ухитряется заморачиваться поисками "истинной", чтоб ей пусто было, пары, либо робот, не способный вообще уставать, либо маньяк, склонный к физическому мазохизму. В душе было только одно желание, вообще с личной жизнью никак не связанное, разбежаться и убиться о стену головой.