— Она ужасно испугалась, что ты ей нравишься, — торжественно вставила Джиа. — Я имею в виду, серьезно, «готова-бежать-и-никогда-не-приближаться-к-гостиной-снова испугаться».
Кристиан нахмурился, но не слишком удивился. Эта не стареющая внешность в некотором смысле могла быть настоящей болью, но он полагал, что было бы не легче, если бы он выглядел на пятьсот. Тогда бы она даже не взглянула на него.
— И что? — подсказал он, когда ни одна из женщин не продолжила.
Джиа взглянула на Маргарет. Когда она ободряюще кивнула, Джиа откашлялась. — Так что я заставила ее говорить, чтобы попытаться понять, в чем дело. Было очевидно, что попытка убедить ее не обращать внимания на твой возраст и дать тебе шанс не сработает. Она не из тех женщин, которым будет комфортно с мальчиком-игрушкой.
— Мальчик-игрушка? — он поперхнулся и нахмурился, когда отец захихикал.
— Да, именно так она и думала о тебе, Кристиан, — сказала она, а затем указала: — Мы действительно выглядим намного моложе, чем мы есть.
— Правильно, — прорычал он. — Ну и что?
— Ну. — Джиа остановилась и облизнула губы. — Я заставила ее говорить о друзьях… Джини, Бетани и… э… Бренте.
Кристиан напрягся, глаза его сузились. — Брент?
— Да, это он… э… ну, он был ее соседом по комнате в университете.
На самом деле они все были соседями по комнате. Они жили в одном доме, — быстро добавила она, когда он нахмурился.
— Брент был хорошим другом. Вроде подружки.
Кристиан моргнул. — Вроде подружки?
— Да, видишь ли… э… Брент — гей, — объяснила она.
Кристиан расслабился. Все было в порядке. Он начал беспокоиться, что Джиа скажет ему, что Кэролин давно и безответно любит этого парня.
— Ладно, значит, у нее есть друг — гей, — сказал он, не понимая, к чему клонит.
Джиа снова взглянула на Маргарет и переступила с ноги на ногу.
— Ну, видишь ли, он не был открытым геем, он был в шкафу, и она иногда притворялась его девушкой, чтобы помочь ему остаться там. По-видимому, это называется быть бородой.
Кристиан ждал.
Джиа снова нервно пошевелилась, и на этот раз он заметил, что она отодвинулась от него. Когда глаза его сузились, она продолжала: — И затем меня осенило. Она очень сочувствовала Бренту. Они были хорошими друзьями, и она чувствовала себя плохо из-за его борьбы и так далее…
Она сделала паузу и отступила еще на шаг, прежде чем выпалить: — И поэтому я сказала ей, что ты — гей.
Кристиан моргнул один раз, другой и третий, а затем пронзительно закричал: — Что?
— Послушай, Кристиан, — сказала Маргарет, похлопав его по руке.
Кристиан взглянул на мать, но остановился, заметив отца, тихо посмеивающегося у нее за спиной. Он посмотрел и на Заниполо, когда тот сказал: — Ты серьезно? Ты сказала ей, что он — гей?