Девиц деревенские выбирали сами, и это был первый прецедент. Арин предположил, что обе девки – дочки местной самогонщицы, и в жертвы их выбрал совет, чтобы ни алкогольным напитком, ни своими привлекательными формами не сбивали мужиков с пути истинного. А вот над мужским составом потрудился уже сам Арин, когда обнаружил, что дань опять отправили гнилую. Деревенские незнакомого господина даже поддержали. Это где видано, дракона злить?.. И главные махинаторы, то есть председатель сельсовета – это называлось как-то иначе, но я непроизвольно использовал знакомый мне термин, – кузнец и подвернувшийся под руку председательский сын были отправлены в подарок. Ну, а повозкой управляла Аринова магия, этого мужчина не отрицал.
Так или иначе, ни до, ни после этого рассказа я не испытывал большого желания знакомиться с селянами. И имени барышни, что сейчас восседала у меня на кровати, не знал. Да и она меня только драконейшеством и величала, как знать, ей, может, вообще всё равно, кому глазки строить? Главное, чтоб побогаче. А у меня там сокровищница, чтоб её...
– Ладно, – вздохнул я. – Подруга, понял. Что там на вас с Бертой?.. Порчу навели? Так мы уже обсуждали вашу порчу, и я уже говорил, что в качестве исцеления могу только ивовым прутом бесов изгонять. Вы, помнится, не захотели.
Девица побледнела. Про ивовый прут я, конечно же, шутил, как и вообще про возможность телесного наказания, но воспринимали селяне эти слова всерьез. Мир всё-таки отнюдь не современный, тут, наверное, так принято.
– Ваше Драконейшество, – пролепетала она, – так не про порчу я сообщить пошла. На нас с Бертой поклеп сводят! Что мы, мол, колдунством тёмным занимаемся! Принцессу оскорбляем! А мы, господин мой, только правду показать хотели! Ведьма она, ведьма черная, ещё и пентаграмму колдунством своём смысла сверхстойкую! Ой! А что ж делается-то? – и девушка прижала ладонь к щеке, на которой стремительно вырастал весьма неприятного вида прыщ.
Я вздохнул.
– Чирей, дорогая моя, чирей, – безо всякого сожаления по отношению к девушке замогильным голосом произнес я. – В наказание за то, что опять пытаетесь оговорить принцессу. Разве она не предупреждала, что за вранье будет соответствующий откат? Магия не глупа, она всё видит и всё слышит.
Ничего критичного у девушки, между прочим, не было, пару дней поставить примочки – и пройдет, обычная зараза, у девушек в моём мире такое счастье и безо всякой магии выскакивало. Но она явно перепугалась и воскликнула:
– Да ведь правду же я сказала! Чистейшую правду! Мы с Бертой книгу колдунскую нашли, пентаграмму начертили для поимки черной ведьмы! А она её смыла!