Она печально улыбнулась. Вспоминала о чем-то. И мне показалось, что, если б я сейчас мог заглянуть ей в голову, увидел бы картины её похищения. Это тоже был риск, и Марлена почти сознательно провоцировала его, надеясь таким образом спастись от худшей судьбы. И вот куда оно её привело, в поместье к чокнутому дракону, который мнит себя психотерапевтом из другого мира и пытается промыть ей мозги.
Но Марлена, кажется, думала всё-таки о другом. Потому что проронила:
– А мой отец никогда не рисковал. Он не приемлет риска. Всегда делал то, что требовало меньше всего усилий. Плыл по течению. Он не раз и не два говорил, что борьба не для него, лучше получить меньше, но спокойнее. И где он сейчас? Ходит на поводке у графа Жермона. Даже не заметит, когда тот его подставит и тоже перемелет, потому что графу Жермону всё равно, кого убивать, ему главное возвести себя на трон, получить побольше власти и силы. А мы, что я, что мой отец, для него всего лишь ступеньки. Так что. Если моя ступенька сломается, так пусть тогда, когда он на ней стоит, а не когда уже переступил, – она запрокинула голову назад и посмотрела мне в глаза. Поза была крайне неудобной, но Марлена умудрялась излучать практически королевскую уверенность. – Я согласна. Проводите ритуал.
Я подался вперед, словно всё ещё желая выдать какие-то аргументы, рассказать ей о своих доводах, но – смолчал. Вовремя осознал, что в этом нет никакого смысла. Марлена уже приняла решение, и я по взгляду видел: теперь её ничто не остановит.
Глава семнадцатая. Марлена
Я б солгала, сказав, что ритуал меня не пугает. Поначалу, когда Арин только рассказал мне о нем, все надежды на то, что вопрос можно решить мирно, разлетелись вдребезги. Я ни заплакать не смогла, ничего, только устроилась у драконьего яйца и ждала, пока оно мне подскажет, как правильно подступить. Но яйцо ожидаемо молчало, кажется, выражая мне свои искренне драконьи соболезнования, и даже прикосновения ничем не помогли. А на Альдо, когда он пришел и начал рассказывать о своём прошлом, вообще хотелось закричать, велеть ему, чтобы не лез не в своё дело.
Но когда он заговорил о риске, во мне как будто что-то ожило, встрепенулось. И я подумала -а ведь в какой-то мере он прав! Прятаться постоянно не получится, рано или поздно граф Жермон, будь он неладен, меня догонит и всё-таки растопчет. И я превращусь в его жертву, которая сдалась. А могла бы побороться. И обернуть всё происходящее против него.
Была ли эта мысль достаточной мотивацией, чтобы улечься прямо в центр ритуального круга на холоднючем полу и слушать, как монотонно читает заклинание Арин?