Ириана не шла первой. Вперед она выпустила крепкого серебряного дракона, увесистого, с громадными крыльями, которые он едва сложил за своей спиной. Это наверняка был мужчина, причем, как мне показалось, немолодой. Слишком тяжелой казалась поступь, слишком грузным – сам дракон. Чешуя его была весьма неоднородной. Какая-то часть -начищена до блеска, другая – будто потускневшая от времени, и этот факт почему-то добавлял дракону величественности.
Глава совета. Это было даже не воспоминанием из прошлого Альдо Велле, а скорее вспышкой моего осознания.
И в ту же секунду громкий рокот мыслей старого дракона пронесся над поляной.
«Мы, драконий совет, прибыли по прошению драконьей королевы Ирианы, чтобы убедиться в правдивости её обвинений и узреть, в самом ли деле обезумевший Альдо Велле преступил извечный драконий закон, потерял остатки человеческой сущности и выкрал у благословенной матери её дитя!»
Я рванулся вперед, но Арин положил руку мне на плечо и шепнул:
– Я сам с ними поговорю. Постарайся не вмешиваться и, умоляю, не вздумай оборачиваться драконом. Только в крайнем случае, когда другого выхода не останется! А если обернешься -никакой агрессии! Их слишком много даже для дракона таких размеров!
Пришлось кивнуть. Я, собственно, не был уверен, что настолько внушителен на фоне присутствующих тут драконов, а в дипломатию верил больше, чем в решение конфликтов силой.
Арин сделал шаг вперед и крикнул:
– Приветствую драконий совет!
«Приветствуем тебя, Арин Земнолесский. Что ты делаешь на территории безумного дракона?»
– Я нахожусь здесь, чтобы поддержать своего давнего друга Альдо Велле, – без тени сомнений проронил Арин, – и переубедить его обвинителей, донести до их мыслей, что Альдо – не безумец. Он не потерял свою человеческую сущность вопреки ошибочным утверждениям королевы Ирианы, не превратился в животное. И не отбирал у матери дитя, а лишь опекал брошенное этой матерью яйцо на правах отца ещё не вылупившегося дракона.
Ириана взревела.
«Он отобрал у меня моего ребенка! Альдо – зверь! Животное!»
– Альдо Велле стоит рядом со мной, – голос Арина был тверд. – В человеческом облике. Дракон, потерявший в себе человека, не способен на такой оборот и на сознательное поведение.
Старейшина дернул серебристой мордой.
«Я не узнаю в этом человеке Альдо Велле, – пророкотал он. – Я видел его много лет назад, ещё мальчишкой, но память драконов крепка. Это обман, Арин, и ты знаешь, что в драконьем сообществе бывает за обман!»
Выдирают крылья и бросают казненного дракона. Он может обернуться и прожить всю свою жизнь человеком, но ему больше никогда не познать полет. Бескрылый дракон – не дракон.