Я только киваю.
– Давай ты ляжешь на кровать, – поднимаясь, решает Дилан. – Не хочу, чтобы ты случайно упала.
Я понимаю, что он говорит мне, но бездействую, оставаясь на месте и только моргаю. Прикусив губу в попытке сдержать усмешку, Дилан кладет ладони мне на талию и разворачивает в сторону кровати.
– Как мне… Как ты хочешь, чтобы я легла? – От дикого волнения и смущения, речь мне дается не так, чтобы просто. Опустившись на покрывало, я беспомощно смотрю на Дилана. Он должен понять – не каждый день мне приходится раздеваться перед парнем!
Когда Дилан подходит ближе, я стараюсь не смотреть – не очень успешно – на выпирающую область у него в паху. Его джинсы туго натянуты и мне становится любопытно: как он отнесется к тому, если я попрошу его раздеться и дать мне возможность как следует рассмотреть Дилана-младшего?
Интересно, он дал имя своему члену?
От абсурдной и несвоевременной мысли хочется захихикать, но я сдерживаюсь. Все это нервное. Мне совсем не хочется, чтобы он решил, что я идиотка, которая не может сдержаться, когда парень собирается приласкать ее своим ртом.
– Ложись, как тебе удобно, но мне надо, чтобы твои колени свисали с кровати.
Голос Дилана звучит ниже. Все его внимание поглощено жадным, но неторопливым лицезрением меня. То, что я вижу в его глазах, вселяет в меня уверенность, ну и гордость, кажется. Потому что взгляд его полон желания и неприкрытого восхищения.
Дилан опускается на колени – прямо напротив меня и моя встрепенувшаяся было уверенность стремительно тает, уступив место вернувшейся нервозности.
Дилан берет меня за щиколотки и кладет мои ноги себе на плечи. Я шлепаюсь на спину, но тут же приподнимаюсь на локтях. Вид его темноволосой головы между моих ног подстегивает мое возбуждение. Я ожидаю, что он не будет торопиться. Вновь поцелует меня в живот или бедра, но когда вдруг его язык скользит вдоль моего влажного входа, мое дыхание застревает в горле. Я в изумлении открываю рот, но не издаю ни звука.
Дилан чередует губы и язык, меняя темп и интенсивность, сильней распаляя меня, но, не давая стремительно сгореть. Он действует так деликатно и в то же время делает что-то такое, от чего я начинаю беспокойно ерзать и тихонько похныкивать. В какой-то момент Дилан кладет ладони поверх моих бедер, ограничивая мои движения, и велит лежать смирно.
Я не знаю, когда именно сама начинаю подаваться ему навстречу, прижимаясь к его рту. Запрокинув голову назад, я не сдерживаюсь и стону. В доме все еще шумит вечеринка – не думаю, что меня услышат.
Дилан убирает одну руку с моего бедра, и через мгновение я понимаю, для чего он это сделал. Его палец проскальзывает в меня, и теперь он ласкает меня изнутри и снаружи.