Не знаю, замечает ли Мейси, но от ее рассказа мне становится не по себе. То есть – я догадывалась, что семья Дилана не бедствует, но верховный судья и юрист с частной практикой?
Кажется, меня мутит. По сравнению с ним я настоящий нищеброд. Хотя теперь мне понятны амбиции Дилана по поводу политической карьеры.
– Это впечатляет, – бормочу я и это все, что я могу сказать. Очевидно, я не лучшая пара для Дилана.
– Еще бы! – быстро кивает Мейси. Она, по всей видимости, не заметила моего смятения и ей кажется круто, что я встречаюсь с таким парнем.
В оставшиеся семь минут я одеваюсь, стараясь не думать о семье Дилана и его элитных родителях. До сих пор я не замечала в нем заносчивости и если его не волнует социальная разница между нами, то почему меня должна?
Во всяком случае, это точно не помешает мне сходить с ним на концерт и повеселиться.
– Ты отпадано выглядишь, – одобрительно смотрит на меня Мейси. – Дилану понравится.
Я улыбаюсь: надеюсь, так и будет. Недавно я купила это красное платье на тонких бретельках и юбкой-колокольчиком длинной до середины бедра как раз с расчетом надеть его для встречи с ним. Черные высокие ботинки на грубой подошве и черная кожаная куртка придают моему образу дерзости и сексуальности.
– Это как завершающий штрих. – Мейси вручает мне красную помаду и, недолго думая, я крашу ею губы.
Отступаю от зеркала и смотрю на свое отражение. Я немного волнуюсь – мой сегодняшний облик такой смелый, но мне нравится.
В дверь стучат, и я оглядываюсь: а вот, наверное, и Дилан.
Волнение усиливается, когда я открываю дверь, но, когда Дилан видит меня и подносит костяшки пальцев к губам, покачав головой, понимаю, что ему мой вид нравится.
Быстро прощаюсь с Мейси и соседка желает нам повеселиться. Когда я оказываюсь в коридоре, Дилан берет мои руки, заводит мне за спину и целует меня.
– Кажется, у меня от тебя крышу сносит, – не то бормочет, не то ворчит он.
Я смеюсь.
– Осторожней, если не хочешь испачкаться помадой, – предупреждаю я, но ему, кажется, все равно.
Он смотрит на меня с таким жаром, что мне хочется плюнуть на концерт и сразу же поехать к нему домой.
Он глубоко вздыхает и нехотя отступает от меня.
– Пойдем, иначе опоздаем к началу, – без энтузиазма говорит Дилан. Ну, кажется, я не одна променяла бы концерт на более уединенное место.
* * *
Через час я тем ни менее радуюсь, что мы все-таки не отказались сюда прийти. Эта музыкальная группа, до сегодняшнего дня для меня неизвестная, мне нравится. Ребята определенно талантливы и умеют заводить публику. Люди вокруг нас с Диланом танцуют и подпевают музыкантам, и скоро эта атмосфера единства подхватывает меня, моя спина прислоняется к Дилану а наши руки сплетены вместе. Мы – словно одно целое, раскачиваемся под музыку, и могу поклясться – это одно из самых счастливых мгновений в моей жизни. А еще вдруг ловлю себя на мысли, что уже давно не чувствовала себя такой защищенной. И точно ни разу после смерти мамы. Дилан прикрывает меня собой со всех сторон, его сильная грудь будто стена, сквозь которую ничто не сможет пробиться и навредить мне. Это ощущение успокаивает, но также и пугает.