— Почему-то кузен Евы до сих пор с тобой…
На этом я подлавливаю мастерицу по надоеданию.
— То же самое могу сказать о твоей рыбине, — тычет в меня указательным пальцем. — Ее же колючей метлой от тебя не отгонишь.
— Твоими стараниями Ева и так пострадала.
— А из-за тебя мой Илья боится по универу ходить!
Взаимные обвинения получаются одновременно. Хлопает одна из дверей в подъезде с проверкой. Соседи бы точно были на моей стороне.
Я запрещаю Лизе проводить время с белобрысым. Она мне бросает в лицо: почему только ей? И тут мне приходится вспомнить о том, что тайные отношения не должны вызывать подозрений.
Последнее свидание с Евой превратилось в облом и решение: с ней пора завязывать. Вот на ком четко случилось, что надоела за месяц. Ну и запах «собачьего дерьма» от Евы ускорил процесс.
— Получается, что нам невыгодно полностью быть одинокими, — продумываю, как поступить правильней. — В универе не будем показывать вида и резких перемен. Но только там! Если увижу, что намылилась с белобрысым куда-то…
— Сам-то за собой присмотреть не забудь. Бабник! — Лиза перебивает с гневным ворчанием.
Мы отвлекаемся от важных обсуждений. И вместе замолкаем, прожигая друг друга пытливыми взглядами. Нам нужно срочно надоедать, а не продумывать, как устранять кузенов.
— Ты первый говори, что тебе особенно не нравится, — выдавливает Лиза из себя.
— Будто сама не знаешь? Кто мне подкидывал зефир? — напоминаю о своей нелюбимой сладости.
Бр-р-р… с детства его терпеть не могу.
— Тогда и ты будь для меня кокосовым печеньем, — разрешает малявка.
— Самым-самым кокосовым стану, — обещаю с размахом.
Еще немного стоим, перечисляя, что не хотелось бы пробовать, куда идти, чем заниматься. Половину мы и так знаем, и почему-то больше она обо мне. Так и знал, что малявка все годы следила!
Возле своей двери Лиза тормозит, облизывая губы. Нервно трет ладошки, будто ждет чего-то.
И что ей надо? М?
Думать не выходит. Мой хвост подсказывает версии — одну озабоченней другой. Стараюсь не вестись, но ближе двигаюсь к девчонке.
— Евсей, у меня для нас еще есть серьезное правило, — Лиза отвлекает нас с хвостом на лишнюю болтовню.
— Хватит правил, — бурчу я и медленно наклоняюсь.
— Нет, это важно. Не вздумай меня больше целовать. Вообще о приставаниях не думай!
— Чего? — отшатнулся от нее. — Сама об этом думаешь, раз вспомнила. Мне и в голову не приходило, что в наш «месяц для надоедания» вдруг захочется тебя целовать. И даже не надейся, малявка!
— Было бы на что там надеяться, Сомов.
С раздраженным хмыканьем мое наказание на месяц залетает в квартиру и хлопает дверью у меня перед носом.