— Те достались поймавшим меня Бдящим. А это жестянки Карла Ингмарского, да упокоится его душа навечно. Слышал о таком?.. Надеюсь, вы не были друзьями, — то есть уверен в этом. Было бы очень странно, окажись вы друзьями; но если я ошибся, можешь почитать молитвы и поплакать над его косточками по ту сторону башни. А я даже извиняться не стану — слишком много оснований думать, что Карл приехал в Арнаур с единственной целью меня убить.
— Конечно, друзьями мы быть никак не могли. Я даже рад, что ты его убил. Он за глаза оскорбил моего отца, а тот не успел призвать мерзавца к ответу, поскольку погиб. О Карле никто не заплачет, — а молитвы на его кончину прочтут только благодарственные.
Раймондо осмотрел башню, выбрал для ночлега первый ярус и устроился по-спартански, соорудив постель из лапника. Как только он расслабился и сбросил с себя свою смешную напыщенность, стало понятно, что это нормальный парень, простой и приятный в общении. Люцифер ему понравился, что меня не очень удивило. Но паладин и Торна не чурался, хотя я ожидал обратного. Не имеет значения, что он проклятый, пояснил Раймондо. Конечно, он нарушил клятву и потерял честь в прошлой жизни. Однако уже понес наказание — и продолжает нести. Возможно, после перерождения он снова станет воином и заслужит рыцарское звание. Или даже будет воскрешен в прежнем теле.
— Хотел бы я встретиться со стариной Торном в изначальном обличье! — сказал я. — По всему видно: тот еще был вояка.
— А знаешь, я не верю, что ты совершил все те преступления, в которых тебя обвинили, — неожиданно перепрыгнул совсем на другую тему Раймондо. — Ты не похож на тимойского шпиона.
— Первейшая задача тимойских шпионов — не походить на тимойских шпионов, — рассмеялся я. — Иначе как бы они трудились во благо своему отечеству и во вред чужому? Но ты прав — я не из них. Я действительно дезертировал из Народного ополчения и с тех пор разбойничаю. Пожалуй, по законам Оргоя меня и полагается казнить — однако лишь за это, а не за шпионаж, убийства дворян и диверсии.
Весь вечер я опять упражнялся с оружием: помимо непосредственной пользы, тренировки ускоряли открытие лимитов на вливание очков Дарований в боевые навыки. Доспехи Карла постепенно становились мне как родные. Легкие, удобные, — а недостаток прочности у них компенсировался возможностью закачки больших объемов маны в каждый отдельно взятый предмет или во все сразу. Фактически, вместе с защитой я получил своего рода распределенный по всему телу накопитель, пусть и неполноценный. Заливать в него волшебную силу было можно, извлечь в случае необходимости — нельзя. Но и то хорошо. Иногда именно это и требуется: срочно распихать привалившее в виде маны счастье по заначкам. Хрен с ним, что безвозвратно, — лишь бы не пропало. А в броне оно с моим образом жизни точно не пропадет — израсходуется с пользой, на компенсацию пропущенных ударов. Так что я был доволен. Хотя дополнительное естественное усиление доспехам не помешало бы.