Феликс стоял у края могилы, глядя, как её забрасывают землёй. После полудня пошёл слабый холодный дождь, который скоро стих и тогда заговорили пушки. Прощальный салют в честь генерала, но, как отец бы и захотел, стреляли они не просто так, а по стенам монастыря. Завтра начнётся штурм.
«Прощай, старый друг, — подумал Феликс. — Мне без тебя будет непросто».
От очередного залпа содрогнулась земля. Ядро пролетело над стенами и ударилось в верхнюю часть высокой железной вышки, похожей на требушет. Как только враги захватили монастырь, древние сооружения Старого Мира, до этого исправно качающие каменное масло, тот час же остановились, словно не могли продолжать работу без монахов. Нордеры сбросили всех обороняющихся со стен и сегодня останки наконец-то похоронили, в общей могиле, вместе с врагами. Только для генерала Грайдена выкопали отдельную.
Службу вёл тот здоровенный священник со шрамом на лице, отец Салливан. Феликс даже не пытался вслушиваться, что тот говорит. Какая теперь разница?
— Брат, — Кастиель подошёл поближе. — После похорон начнётся собрание с капитанами полка, тебе нужно там быть. Я бы не стал об этом просить, но…
— Неужели я не могу хотя бы час побыть сам с собой? — тихо сказал Феликс и посмотрел на могилу. Нет, отец бы такое не оценил. Сегодня он был бы зол, если бы узнал, что штурм перенесли из-за его смерти. Это не повод откладывать дело, сказал бы он. — Нет, я приду… должен.
Кас кивнул и отошёл. На его место встал Сэджин Лидси.
— Мне жаль, — он снял перчатки и пожал руку Феликса двумя. Ладони ледяные. На левой видно старый ожог. — Если мне когда-нибудь попадётся тот, кто это сделал… он будет молить о смерти, но она нескоро к нему придёт. Клянусь.
— Лучше бы нам вернуть замок. Он это хотел.
— Мы их вернём, — сказал Сэджин. — В память твоего отца.
Он ушёл вместе со своей свитой. Макграт на прощание похлопал Феликса по плечу, но не сказал ни слова. Ушли офицеры и ветераны Леса, остался только сам Грайден-младший и священник. Отец Салливан опустился на колени и прижался к надгробному камню щекой.
— Прощай, старина. Мы с тобой многое пережили. Не думал, что ты уйдёшь раньше. Буду молиться за твою душу.
Он поднялся и отряхнул одежду. Феликс собрался было уйти, чтобы не оставаться с жутким типом наедине, но тот начал говорить:
— Мы росли с ним в одной деревне, — сказал отец Салливан. — В детстве играли, работали на поле, а потом вместе пошли в наёмники. Он проделал большое дело, чтобы та банда превратилась в гвардию. Нам будет его не хватать.
Феликс кивнул вместо ответа. Священник пристально смотрел ему в глаза.